102 
Из нижней залы, ледяной от смертельно холодных сквозняков, шел запах капустного супа. Франца Эккарта проводили на второй этаж, где к запаху капусты примешивался аромат ладана. Монах-доминиканец постучал в толстую дверь с железными оковками. Открыл ее другой доминиканец, и Франц Эккарт оказался в большой зале, жарко натопленной большим камином, где можно было бы поджарить на вертеле сразу трех неверных. Подвешенный на крюк железный горшок что-то глухо бормотал — наверное, читал по-латыни молитвы.
Францу Эккарту пришлось некоторое время подождать. Наконец он был допущен к епископу.
Этьен де Понше сидел перед столом, затянутым пурпурной парчой, на котором возвышалось эбеновое распятие, инкрустированное золотом; на кресте корчился обнаженный человек из слоновой кости — Иисус.
Епископ поднял голову; шея и подбородок у него совершенно сливались. На гладком и свежем лице выделялись детские ямочки, лисьи глаза, изящный нос и чувственные губы. Квадратная шапочка покрывала темя. По дородности прелата легко было понять, что он не изнурял себя постом.
Этьен де Понше протянул руку; Франц Эккарт наклонился, чтобы поцеловать аметист в золотой оправе. Доминиканец дожидался знака: Понше кивнул, и к столу было придвинуто второе кресло. Посетителю не собирались читать наставление — следовательно, он мог сесть.
— Я не вижу тонзуры, — произнес Понше. — Стало быть, вы не клирик?
— Нет, монсеньор.
— Покровительство нашей святой церкви обеспечило бы вам спокойное существование.
И подчинило бы меня вашей цензуре, подумал Франц Эккарт.
— Было у вас или у кого-то из ваших столкновение с Жоржем д'Амбуазом, нашим кардиналом?
— Нет, монсеньор.
Понше кивнул:
— Стало быть, сделанное вами предупреждение было продиктовано чувством милосердия?
— Да, монсеньор. Точнее, положением звезд на небе.
— Ad limina apostolorum non it?
— Nec omne tulibet punctum,[38] — ответил Франц Эккарт, покачав головой.
— Это не личное мнение?
— Нет, монсеньор.
— Если бы вы высказали это не в столь шутливой манере, клан д'Амбуазов не пришел бы в такую ярость. Трон каменный не деревянный…
Прелат фыркнул:
— Стало быть, вы твердо верите в язык звезд?
— Если уметь понимать его, монсеньор.
— Однако вам известно возражение Цицерона: «Неужели все воины, павшие в битве при Каннах, имели один и тот же гороскоп?»
— Здесь есть один важный момент, монсеньор. Роковой приговор звезд был вынесен не воинам, а городу Канны. Скажем, если вы откажетесь ехать в город, где свирепствует чума, вам не будет угрожать опасность заболеть.
Епископ задумался:
— Интересный довод. Значит, астролог мог бы отсоветовать римлянам вступать в сражение с Ганнибалом близ этого города?
— Да, монсеньор.
— Решение звезд нельзя изменить?
— Полагаю, нельзя, монсеньор. Ни одна молитва не способна отменить затмение Солнца или Луны.
— Значит, это воля Господа?
— Полагаю, да, монсеньор.
— А дьявол не воздействует на звезды?
— Только с Божьего соизволения.
Епископ позвонил в колокольчик, вошел монах-доминиканец.
— Прошу вас, принесите нам два бокала вина с пряностями.
Итак, Понше получал удовольствие от беседы. Он вынул экземпляр «Речения звезд» из-под груды бумаг, пролистал его и нашел нужное место. Франц Эккарт заметил, что края листов обтрепались: епископ часто обращался к этой книжечке.
— В чем смысл вот этого катрена: «Неверной башни берегись, совет неверный в ее тени…»
Слуга принес серебряный графин и два бокала из итальянского стекла; наполнив один из них, он пригубил вино и протянул своему господину, затем наполнил второй и протянул гостю.
— Звезды указывают на кривую башню…
— Да это же Пиза! — вскричал Понше.
Франц Эккарт кивнул и отпил глоток: вино было подогрето и сдобрено корицей.
— А слово «совет», случайно, не означает «собор»?
— Возможно, и то и другое, монсеньор. Но я мог ошибиться.
Понше впился взглядом в молодого человека:
— Мессир де Бовуа, прошу вас, не хитрите со мной. Я оказал вам доверие. Признайтесь: вы хотели сказать, что в Пизе состоится собор?
Франц Эккарт кивнул.
— Пиза находится в герцогстве Миланском, за пределами владений понтифика. Но ведь только папа имеет право созвать собор. Вы понимаете, что вы написали?
102 
