42 
Джон смягчился и похлопал его по плечу.
Все-таки он очень добрый человек. И действительно хорошо ко мне относится…
Бывают люди, которые не получают от природы особенного ума или таланта, зато к ним приходят опыт и житейская мудрость. Люк был из их числа. Он даже не удивился, когда Джон, замолчав на несколько секунд, посмотрел на него каким-то странным отсутствующим взглядом и спросил совершенно неожиданно:
– Мисс Маклин, что ты о ней думаешь?
– Она красивая, – ответил Люк таким тоном, который не мог ни в ком зародить сомнений в его искренности. – Ну… то есть… особенная очень. И замечательная. И красива именно потому, что… – Люк задумался, – у нее не могло бы быть другого лица. Оно – ее. И другого ей не нужно, она и так – просто чудо.
Джон не знал, зачем он завел вдруг этот разговор с шофером. Но от слов Люка у него на душе посветлело. Он улыбнулся дерзко и радостно, как мальчишка.
– Ага! Ну все, ты свободен, иди отдохни!
Джон направился к машине, звеня ключами. Люк развернулся и, пожав плечами, потопал прочь. В этот момент к воротам подъехало такси.
Как не кстати. Меньше всего мне сейчас хочется с кем-нибудь говорить. Надо выпроводить, кто бы это ни был. Тут вопрос жизни и смерти. Нужно спешить, бежать, ехать. Она меня ждет!
Джон резко развернулся, чтобы дать охранникам знак. Но было уже поздно. Дверца такси открылась. Изысканно одетая и накрашенная Кэссиди замахала рукой и направилась к нему. Она была явно во всеоружии: тонкая изящная фигура, легкая походка юной феи, эти платье и прическа… Взгляд наполнен мольбой и смирением. Нервные движения рук говорят о полном раскаянии. Длинные ресницы мягко порхают над омутами глаз.
Красивая, живая, манящая. Воплощение мужской мечты.
Конечно, Джон был мужчиной. Это факт объективной реальности. Однако в этот момент Кэссиди была ему совершенно не нужна и не важна. И даже не интересна.
Кэссиди? Как я мог о ней забыть? Нет! Не так! Как я мог захотеть на ней жениться? Насколько наигранно это смирение и сожаление. Возвращение блудной невесты. Маскарад…
Джон ощутил, что Кэссиди исчезла из его жизни. Исчезла как воплощенный образ женщины, которая нужна, потому что пора жениться. Для социального статуса. Для того чтобы родить ему детей. Холостяк, занимающий в обществе такое положение, как Джон Катлер, вызывает, как минимум, удивление. Если ты не женился, значит, с тобой что-то не так. И не стоит отвечать, что ты не нашел женщину, которую полюбил бы по-настоящему. Это вызовет смех – и то в лучшем случае. Существует понятие семьи. Жена. Дети. Родственники. Все это – определенный этап. Еще одна ступенька. Это как прививка: сделал – отмучился. Теперь ты как все, ты нормален. Работа, деньги, отдых, хобби, жена, дети… Деловые партнеры. Может быть спорт. Машины. Любовница. К черту любовь.
Могло бы быть и что-то очень хорошее… Например, сын. Дочь тоже, но сын… Джон мечтал об этом.
А Кэссиди – не худший вариант. Очень красивая, образованная. Настоящая светская львица. Женщина, которая стала бы достойной, нет, вполне подходящей женой для Джона Катлера. Да, скандалы бесконечны, она ведет себя как стерва, а вместо секса – пошлая сделка: «Если я это сделаю, что получу взамен? Чем ты пожертвуешь для меня?». А в последнее время и этого становилось все меньше… В общем, если в отношениях нет искренности, они увядают, и нет разницы, секс это или дружба школьных товарищей. В семье тем более… Или в том, из чего могла бы родиться семья.
– Дорогой, нам нужно поговорить! – Страдающий взгляд, нежная улыбка. Его «не худший вариант», одетый в дорогое модное платье, приближался к Джону. – Только ничего не говори, сначала выслушай меня! – Ее руки в стильных перчатках легли на его ладони.
Они поцеловались.
Катлер ощутил прикосновение ее мягких, теплых губ. И не почувствовал в душе никого отклика.
Со стороны могло показаться, что встретились две заводные игрушки. Любовь, в которую играют… Все умильно, вот только движения механические и лица будто сделаны из дешевого пластика.
Сильный порыв ветра ударил с северо-востока. Разметал кроны старых вязов. Промчался по парку. Зашелестел черепицей по крыше особняка.
Джон и вправду почувствовал себя пустой куклой. Кукла ссорится, кукла мирится, кукла целуется, кукла слушает слова любви.
Э, нет. Кукла прощается навсегда.
Не нужна ему больше эта игрушечная жизнь по глупым и странным законам в кукольном домике с виниловым садиком.
42 
