Последние отзывы

  41  

Никто и ничто не может так унизить мужчину, как красивая женщина, которая презрительно оценивает его. Кэссиди поняла это еще в колледже и умело пользовалась этим приемом. Кнут и пряник. Уколола – погладила. Унизила – похвалила. У нее никогда не было проблем с мужчинами. Вот и Катлер в принципе был как шелковый: стоило закатить ему скандал и демонстративно уехать, собрав вещи, как он мчался к ней с цветами и подарками.

И только в этот раз что-то пошло не так.

Да черт с ним, с этим парком… В конечном счете все будет по-моему. Сначала вот на этом пальчике появится кольцо… Потом родится ребенок. И можно будет уже ничего не бояться: никуда он от меня не денется с его-то чувством ответственности.

Кэссиди улыбнулась своим мыслям и устроилась поудобнее на широком сиденье такси. Настроение улучшалось.

– Можно прикурить? – Она вынула изящную дамскую сигарету и мягко улыбнулась шоферу.

Ее красивое точеное лицо словно осветилось изнутри. В такую женщину запросто можно влюбиться с первого взгляда. Таксист, слегка ошалевший от такой смены отношения, смущенно улыбнулся и протянул Кэссиди зажигалку.

– Вы так любезны. – Она снова улыбнулась ему.

Таксист смутился и что-то забормотал, принося извинения за тот дискомфорт, который он доставил ей в самом начале.

Мужчины… Все они одинаковые – и все как маленькие дети. Щелкнешь по носу – заплачут, обидятся. Но стоит только улыбнуться – и они снова улыбаются, еще и извиняются за свои проступки. И Катлер такой же.

Кэссиди привыкла так считать. Весь ее мир, пожалуй, строился на этой незыблемой уверенности в одинаковости мужчин и возможности ими управлять по своему усмотрению. Что ж, по-своему она имела на это право: она еще не допускала ошибок. Ее представления о мире еще не давали сбоя. И это не делало чести ее знакомым.

Кэссиди была в очень приподнятом настроении. Это в полной мере ощущал на себе водитель, которому она время от времени посылала улыбки.

Катлер сильный. А сильные мужчины очень неравнодушны к слабым трепетным женщинам… Конечно, их ведь нужно беречь. Так легко сыграть на этом. Гораздо хуже, если попадется какой-нибудь слабак. Такой принимает заботу в единственном варианте – по отношению к себе.

Кэссиди поморщилась, стряхивая пепел в открытое окно. Ей вспомнился один… ну в общем знакомый. Тот, кто носил звание ее жениха до Катлера. Их отношения закончились очень, очень некрасиво: Кэссиди как-то ночью устроила скандал по поводу того, что он уделяет ей мало времени, и ушла, намекнув, что может с собой что-нибудь сделать. А потом сидела у себя в квартире в ожидании того, как ее обидчик явится, измученный угрызениями совести, с покрасневшими глазами и дрожащими от волнения руками. Ждала долго. До утра. А потом поехала к нему за вещами и… нашла его спящим. Кстати, он же ей и устроил еще один скандал. Основной его претензией было: «А обо мне ты подумала?! Что тут со мной творилось?». В общем, ничего удивительного, что Кэссиди относилась к мужчинам с глубоким скепсисом. Да и к миру вообще.

От этих воспоминаний, кстати, настроение снова испортилось. Болтовня таксиста стала раздражать Кэссиди.

– Вы слишком много говорите. Это признак небольшого ума. Не могли бы вы помолчать? – Ее презрительный взгляд, словно стрела, вонзился в таксиста.

Мужчина растерялся, смутился, потом на его лице появилась злость.

– Конечно, мисс, – ледяным тоном ответил он.

– Вот и прекрасно.

Мысли Кэссиди снова унеслись в будущее. В замечательное красочное будущее. Нет, конечно, это не Калифорния, но зато здесь она нашла достойного мужчину, очень волевого, очень неплохого любовника, но главное – очень богатого. И сегодня будет написана еще одна главка в сказке ее жизни…

Катлер, конечно, там весь извелся от чувства вины. Тем лучше: как же он будет мне благодарен, когда я приеду и буквально принесу себя ему в жертву: дорогой, ты во всем прав, делай все так, как считаешь нужным. Это твой дом, твой парк, это важно для тебя, и я все понимаю теперь…

Нет, черт возьми, на какой жест благодарности можно рассчитывать после такого хода!

Кэссиди снова улыбнулась – не таксисту, себе – и достала из сумочки еще одну сигарету.

Джон сурово посмотрел на шофера.

– Оставь меня в покое, Люк!

– Сэр, вы давно не садились за руль. Я с ума сойду от волнения. Давайте я посижу на месте пассажира. Вдруг вы устанете? Я не буду мешать.

  41