Особенно,... 
75 
Лиана слушала его, набираясь храбрости. Она скажет ему то, что думает. Они опять на корабле, затерянные меж двух миров, и могут быть откровенны.
— Вы заслуживаете лучшей жены, Ник. Я знакома с вами еще не так много, но в этом уже совершенно уверилась. Вы настоящий мужчина и можете многое дать женщине. Но Хиллари ничего не дает вам взамен, кроме боли и разбитого сердца.
Он кивнул. Действительно, это от Хиллари он уже получил. Но теперь его сердца она уже не могла коснуться. Все дело было в сыне. И это было для Ника очень важно.
— Спасибо за то, что вы сказали мне это.
Они улыбнулись друг другу, и в это время в столовую вошла компания журналистов, жаждущих выпить кофе. У одного в руках была полупустая бутылка виски — чтобы кофе стал покрепче. Они предложили по глотку Нику и Лиане, но те отказались. Ник продолжал думать над тем, что она ему только что сказала.
— Все дело в том, что, если я найду себе другую женщину, мне придется окончательно отказаться от сына или, по крайней мере, от возможности жить с ним под одной крышей. А этого я никогда не сделаю.
— Вы платите очень высокую цену.
— Но по-другому не получается. Кроме того, через десять лет он вырастет, и тогда все изменится.
— Сколько вам тогда будет лет? — тихо спросила Лиана.
— Сорок девять.
— Не слишком ли долго ждать счастья?
— А сколько лет было. Арману, когда он женился на вас?
Она улыбнулась в ответ:
— Сорок шесть.
— Мне будет всего на три года больше. А если мне повезет, я найду женщину, похожую на вас, Лиана. — Она вспыхнула и в смущении отвернулась, но он легко коснулся ее руки. — Не смущайтесь. Это правда. Вы удивительная женщина, Лиана. Я уже говорил вам, когда мы впервые встретились, что Арману очень повезло. Я действительно так считаю.
Лиана печально посмотрела на него.
— Ему было очень тяжело со мной этой зимой в Париже. — Теперь, когда она узнала, чем именно он был занят, она почувствовала себя виноватой. — Я не понимала, с каким ужасным напряжением сил он работал. Мы едва видели друг друга и… — Ее глаза наполнились слезами, она покачала головой. Она не могла простить себе своей былой досады на Армана. Если бы она только знала… Но как она могла знать…
— Вы оба, наверное, жили с большим напряжением сил.
— Да, наверное, — Лиана вздохнула. — И дети тоже. Но Арман больше всех нас. А теперь он даже не может на нас опереться. Хотя весь этот год он один нес всю тяжесть, мы ему почти никак не помогали. — Она с болью в глазах посмотрела на Ника. — Но если с ним что-то случится…
— Ничего не случится… Он слишком умен, чтобы дать им шанс. Все будет хорошо. Вы просто должны в это верить.
И Ник знал — она будет верить. Такая она была женщина.
Они вышли из столовой, ненадолго заглянули на палубу, потом пошли за девочками. Плавание пока развлекало детей, они еще не начали скучать, но Лиана подозревала, что рано или поздно начнут.
До вечера они с Ником больше не виделись. А вечером он уселся с детьми в укромном уголке на палубе и стал загадывать им загадки. Большинство пассажиров целый день просиживали в столовой, развлекаясь спиртным и разговорами о войне, и Лиана решила, что детям лучше там не появляться. Никто еще не напился, но это вполне могло произойти. И хотя никто не упоминал об опасностях, но к ночи напряжение значительно возросло. Все ожидали нападения немецких подлодок, а спиртное помогало бороться со страхами. И мужчины пили. Пили много.
Лиана сидела с Ником и девочками, помогая ему развлекать детей.
— Тук-тук… Кто там?
Шутки, сказки, стишки лились как из рога изобилия. Все четверо, сидя на ступенях, заливались хохотом. Затем Лиана отвела дочерей в каюту и уложила спать, а сама снова вышла на палубу прогуляться. В ногах на постелях девочек она оставила спасательные жилеты, как того требовала инструкция. Уходить далеко от каюты ей не хотелось, но и оставаться внутри Лиана не могла. Тесное, узкое помещение действовало на нее угнетающе. «Довиль» был предназначен только для двадцати пассажиров, здесь было пять двухместных и десять одноместных кают, а в нем теперь набилось шестьдесят мужчин, одна женщина и двое детей, не считая двадцати одного человека экипажа. И теперь, взяв на борт восемьдесят четыре человека, корабль стал похож на человека в костюме, который трещит по швам. Голоса, доносившиеся из столовой, становились все более громкими. Лиана стояла на палубе, закрыв глаза и обратив лицо к ветру. Становилось прохладно, но она не обращала на это внимания. Было так хорошо постоять на свежем воздухе.
75 
