104 
– В чем упражняться? – устало спросил я. – О чем это ты теперь?
Мгновение Софи смотрела на меня в упор, потом отвернулась.
– Ты и понятия не имеешь, – пробормотала она себе под нос. – У нас мало времени. Ты просто не имеешь понятия, так?
Я почувствовал, что терпение мое иссякло. Мне припомнилась вся неразбериха, которую я пережил за день, и незаметно для самого себя заговорил на повышенных тонах:
– Слушай, с чего ты присвоила себе право на каждом шагу меня критиковать? Ты, наверное, не замечаешь, но у меня сейчас непростое время. И вместо слов поддержки слышу от тебя одни только придирки, придирки, придирки. А теперь ты, похоже, задумала подвести меня на приеме. Во всяком случае, готовишь почву, чтобы так поступить…
– Отлично! Мы и порога не перешагнем! Подождем с Борисом в машине. Разбирайся один с этим сборищем!
– Это уже ни к чему. Я только хотел сказать…
– Нет уж! Иди один. Тогда мы с Борисом точно тебя не подведем.
Несколько минут мы ехали молча. Наконец я проговорил.:
– Прости меня. Ты прекрасно справишься. Ни на миг не сомневаюсь.
Софи не отвечала. Мы сидели как немые – и каждый раз, посмотрев на Софи, я обнаруживал, что она невидящим взглядом сопровождает далекий красный автомобиль. Меня охватила странная паника – и я кое-как выдавил из себя:
– Знаешь, даже если сегодня вечером что-то не заладится, это ерунда. То есть это ни на что не повлияет. Поэтому давай не будем вести себя словно дети.
Софи продолжала следить за красным автомобилем.
– Скажи, заметно, что я растолстела? Только не ври. – Да ничуть. Ты выглядишь замечательно.
– Но я поправилась. Немного.
– Это не имеет значения. Что бы сегодня ни произошло, это тоже не имеет значения. Волноваться не о чем. Скоро мы все устроим. Дом и все прочее. Поэтому не волнуйся.
Пока я говорил, у меня в памяти стали всплывать обстоятельства банкета, о котором Софи упоминала раньше. В частности, возник образ Софи в темно-красном вечернем платье, неловко стоящей в одиночестве среди густой толпы – в то время, как все вокруг, разбившись на небольшие группки, смеются и болтают. Я невольно подумал об унижении, которое она пережила, и мягко положил ладонь ей на руку. В ответ она, к моему облегчению, склонила голову мне на плечо.
– Увидишь, – проговорила она чуть слышно. – Я тебе докажу. И Борис тоже. Какая бы ни собралась публика, мы тебе докажем.
– Да-да, уверен, так оно и будет. Вы оба будете великолепны.
Через несколько минут я обнаружил, что красный автомобиль подает сигнал, собираясь свернуть с шоссе. Я сократил дистанцию между нами, и вскоре наш проводник выехал на тихую дорогу, полого поднимавшуюся среди лугов. Мы поднимались все выше, шум шоссе постепенно стихал; под колесами машины оказалась грунтовая тропа, едва ли отвечавшая современным требованиям. На одном из отрезков пути о борт машины стала скрестись густая зеленая изгородь; вскоре после этого мы прогромыхали по грязному двору, усеянному обломками тракторов и сельскохозяйственных орудий. Далее мы выкатили на вполне добротные проселочные дороги, которые мягко вились среди полей, и я вновь прибавил скорость. Наконец послышалось восклицание Софи: «Ага, вот!» – и я увидел на стволе деревянную табличку, извещавшую о том, что перед нами галерея Карвинского.
У ограды я затормозил. Два ржавых воротных столба были целы, но сами ворота исчезли. Красный автомобиль продолжал удаляться, пока не скрылся из вида, а я миновал столбы и выехал на просторную лужайку. Посередине лужайки шла грунтовая дорожка, по которой мы некоторое время медленно тащились в гору. С вершины перед нами открылся прекрасный вид. По ту сторону холма лужайка ныряла в неглубокую долину, где красовалось внушительное здание в стиле французских замков. Позади, за лесом, садилось солнце, и даже с большого расстояния было ясно, что постройка обладает поблекшим очарованием, навевая мысли о неуклонном угасании какого-нибудь отрешенного от мирской суеты семейства землевладельцев.
Я включил малую скорость и осторожно стал спускаться с холма. В зеркало мне был виден Борис, который успел проснуться и теперь глазел по сторонам, хотя из-за высокой травы через боковые стекла едва ли можно было что-либо разглядеть.
Вблизи открылось большое пространство перед зданием, занятое припаркованными машинами. Завершив спуск, я направил автомобиль туда; число машин, похоже, приближалось к сотне, многие из них были до блеска отполированы ради торжественного случая. Я немного полавировал в поисках подходящего места и остановил машину вблизи осыпавшейся стены.
104 
