Особенно,... 
131 
– Верно, как это я сам не догадался, мистер Парментер. – Оглторп даже не стал скрывать сарказм.
Парментер покраснел от негодования, но смолчал.
– Поэтому нам нужно, – продолжил Оглторп, – подобраться поближе к кораблям.
– Мы беремся за это, – сказал Унока, не глядя ему в глаза.
– Вы?
– Да я сказал, что мы сделаем это, или вы стали плохо слышать?
– Не распускайте язык, мистер Унока. Я хорошо слышу. В вашем "мы сделаем это" я не вижу военной стратегии, которой меня учили. Мне нужен план действий.
Унока сердито хмыкнул:
– Мы засядем в лесу и станем ждать, когда армия противника подойдет. Мы тихо, как мыши, подползем к кораблям, и все – кораблям конец.
– И для осуществления этого плана я должен дать вам наш единственный depneumifier? Нашу единственную защиту от воздушных кораблей противника?
– А что, прикажете их камнями забрасывать? – ехидно спросил Унока. – Понятно, что нам потребуется дьявольское устройство. Вы сами только что об этом сказали.
– Сэр, – вмешался Парментер, – я могу взять с десяток следопытов…
– Нет, – перебил его Оглторп, – капитан Унока прав, это работа маронов. Ваш отряд мне здесь понадобится.
"Хотя это не совсем разумно – отдавать маронам depneumifier. Что, если они сбегут вместе с ним?"
Оглторп отмахнулся от этой мысли. Вопрос не в том, кого посылать на это задание, а в том, чтобы их не убили раньше, чем они смогут подобраться к кораблям и уничтожить их. В этой ситуации лучше потерять маронов, нежели кого другого.
И все же посылать на задание маронов, да еще с depneumifier…
– Это смелый план, – сказал Оглторп, – и почетное задание, поэтому каждый из вас может отправить на его выполнение несколько своих человек, так будет справедливо.
– Не доверяете, не хотите давать нам в руки дьявольское устройство? – оскалил белые зубы Унока.
– Ошибаетесь, – солгал Оглторп.
– Ну, тогда мы сегодня вечером выходим.
– Хорошо, капитан Унока. Желаю удачи.
Унока был верен своему слову. Еще до рассвета мароны покинули лагерь. Оглторп назначил премию за скальпы якобитов, пообещав выплатить ее, как только представится возможность. Индейцы и раньше с готовностью откликались на такие посулы, и теперь их отряд занял позицию, чтобы из укрытия встретить неприятеля огнем и отвлечь внимание от заходивших им в тыл маронов.
С основными силами Оглторп поспешил к форту Моор.
– Совсем недавно ушли оттуда и вот возвращаемся. Как-то это неприятно, – заметил Парментер.
– Таков был изначальный план действий, – ответил Оглторп. – Приграничные форты мы собирались использовать как временные укрытия, а не как укрепления для серьезных боевых действий или же базы для быстрого снабжения больших армий свежими лошадьми и провиантом.
– Так мы будем защищать форт Моор?
– Нет, мы пополним наши запасы и пойдем дальше, а форт сожжем.
– Нейрн успел покинуть его?
– Да, оставил только небольшой отряд на тот случай, если пожалуют ковета или еще кто. Получены сведения, что в сторону маркграфства направляется еще одна армия претендента.
– Вон как. – Следопыт помолчал, потом вновь заговорил: – А вам не хочется развернуть лошадь и отправиться туда? Это все-таки ваша территория.
Оглторп стиснул зубы:
– Мне предложили все колонии рассматривать как мою территорию. И я согласился, видя в этом свой резон. Как только мы разобьем эту армию, мы двинемся на помощь Нейрну, если в том будет необходимость. – Он вздохнул. – Должен признаться, что отступление мне не по душе. Но регулярные вылазки отрядов ямакро и кьявахов на какое-то время создадут видимость наших активных действий. Мы заставим "красных мундиров" бояться каждого близлежащего холма, пусть гадают, за каким из них поджидают наши главные силы. Такая тактика вынудит их двигаться медленно и осторожно.
– И пока они разгадают нашу хитрость, мы успеем убраться подальше?
– Тогда они поймут, что мы отступаем.
– До этого не дойдет.
Оглторп сжал эфес шпаги:
– Очень бы я хотел на это надеяться.
Парментер оскалился:
– Мы еще не одного якобита отправим к чертям жариться, что скажете, сэр, а?
Оглторп нахмурился:
– Господин Парментер, я всегда был сторонником изгнанного законного монарха и много лет стоял за его возращение на трон. Но сейчас, когда никого из Ганноверской династии в живых не осталось, сама идея потеряла всякий смысл. Но все же мне не нравится, когда наших врагов называют якобитами. К тому же большинство из них искренне верят, что воюют за Стюартов, хотя на самом деле все не так. Они отдают свои жизни за русского царя и за самого дьявола, который стоит за его спиной, насколько мой скромный ум позволяет понять происходящие события. Истинные якобиты должны были бы быть нашими собратьями по оружию, и мне жаль, что они повернули это оружие против нас, мне жаль убивать хороших людей, которых обманом заставили поверить в ложные истины.
131 
