205 
– Пять!
– Есть! – усмехнувшись, повторил Сашка.
Действительно есть – пентакль в пентакле. Камень за пятиугольной чертой – и он, сопляк и говнюк, возле камня.
Лох, поц из земли Уц, стоял прямо на черте, рядом с ним, с Нестрибайлой.
– Кажется, сейчас…
Да, сейчас – камень дрожал, дрожала земля.
Сашка быстро оглянулся. А эти где, Иван Яковлевич с Велиаром Бааловичем? Пусто! Ни кашемира, ни рыжих бровей. Видать, уже на канадской границе!
Он засмеялся.
– Ну, если мы не ошиблись… – Лох улыбнулся в ответ. – Вы – проводник, я и мой пятиугольник – изоляция. Энергия просто уйдет в землю. Мы такие задачки решали на раз. Как только эти не догадались? Ну…
– Ну… – повторил Сашка.
Наверно, следовало подумать о чем-то высоком. Вспомнить. Даже помолиться.
Ладонь легла на истертый камень.
Все…
Он вновь оглянулся, еще не веря. Молния, гром, пропасть под ногами?
Где?!
Ничего, просто – все. Тихий камень, тихая земля…
– Пойду, – устало проговорил лох. – Мне к дочке в больницу…
– Стойте! – возопил Сашка. – Мы… Мы с вами даже не познакомились!
* * *
Александр Васильевич Петренко аккуратно сложил газету, хмыкнул. Гордыня, конечно, но журналист Нестрибайло написал бы лучше.
Ей-богу!
Статья и в самом деле вышла путаной. Фактов – декохт, зато подробный, прямо-таки занудный рассказ о необходимости держать в состоянии полной готовности…
Ну и фразочка! «Необходимость держать в состоянии полной готовности…» И нацарапали же такое! И ручонки шкодливые не отсохли!
«Да, состояние этой самой полной готовности потребовало проведения комплексных учений структур управления по чрезвычайным ситуациям и прочих «соответствующих министерств и ведомств», о чем авторитетно заявил нашему-вашему корреспонденту Иван Яковлевич Химерный, интервью с которым…»
Александр Васильевич хотел отправить газету прямиком в мусорное ведро, но раздумал. Пригодится – для архива. В конце концов, бывшие коллеги сотворили почти чудо. Город не без труда, но поверил – и в комплексные учения, и во всю прочую белибердень. Правда, в том же тексте хитрый журналюга не мог не съязвить. Мол, город подумал – ученья идут…
А может, и не язвил. Просто оговорочка по Фрейду.
Черная машина ждала у подъезда.
– На объект, – негромко проговорил Александр Васильевич, устраиваясь на заднем сиденье. Странно, но к такому очень быстро привыкаешь – к служебному автомобилю, шоферу, даже к охране. Правда, шеф, бывший поц из земли Уц, предпочитает ходить на работу пешком. А вот ему, бывшему Нестрибайле, в охотку и на «бумере» прокатиться.
Иных разногласий между Хранителем Камня и его заместителем пока не обнаруживалось.
УЛИЦА ПЯТИ ТУПИКОВ
1
Выпитое вчера пиво услужливо напоминало о себе.
Топая в санузел и размышляя – бриться или ну его? – Сэнсей решил утренней разминкой пренебречь. Лучше займемся бегом: от подъезда в булочную за кирпичиком «бородинского». Бежать станем медленно-медленно, можно сказать, сходим трусцой. И еще купим пакет ряженки в крошечном «гипермаркете» возле метро.
Вполне достаточно для утреннего моциона старого усталого человека.
Чувствовать себя старым было отчасти приятно. Как в песне Никитиных «Хорошо быть стариком!». Сэнсей подумал, что настоящие старики избегают этого слова. Из суеверия, что ли? Елозя бритвой по щекам, он размышлял сперва о суевериях, а потом – о ненависти. Претендентами на чемпионство в его личной табели о рангах были дурная погода во время занятий в лесу, боли в пояснице, легенды о патриархах, мудрых и боеспособных даже на смертном одре (вернее, на одре – особенно!), и сочинители «мясных боевиков».
По здравому размышлению, сочинители выходили на первое место.
«Он ускорился, переходя в режим сверхспособностей. Размытой тенью скользнув к замешкавшейся банде киллеров и антикиллеров, он в прыжке с разворотом провел тоби-гери-дольё-чаги-уц из Кынг'куйена «Боевой гопак», созданного мастером Фынь Кручеником-младшим. Эффект превзошел все ожидания…»
Натянув спортивный костюм, Сэнсей полез в шкаф за сумкой и опять расстроился. В среду забыл вынуть из сумки кимоно. Придется вечером выйти к группе в мятом. М-да…
Меланхолично щелкнул дверной замок.
– Здравствуйте, Светлана Петровна!
Соседка, женщина с принципами, в ответ поджала губы. Мужчин без галстука она не одобряла. Спаниельша Дуся залилась вслед пронзительным лаем. Обе дамы успели выяснить, что возраст беспощаден, а принцы и принципы – вещи несовместные. Это добавляло лаю визгливости, а взгляду Светланы Петровны – горечи.
205 
