48 
— Теперь-то вам пора продать этот дом, — сказала Молли, а для ее эгоистичной невестки это было как: «И мой сын перестанет гробить здоровье, работая на тебя, как каторжный».
Дэвид поспешил прийти на помощь жене:
— Я согласен с Гарриет, дом продавать пока не надо.
— Ну а что, по-твоему, тут может поменяться? — холодно спросила Молли. — Уж точно не Бен.
Но, оставшись наедине с женой, Дэвид сказал другое. Он хотел бы продать дом.
— Но поселиться в маленьком домике с Беном, только подумай об этом, — сказала Гарриет.
— Не надо в маленьком. Но и не размером с отель.
Дэвид знал, что хотя это и глупо, но Гарриет все еще не перестала мечтать, что прежняя жизнь вернется.
Потом каникулы закончились. В целом удачно, ведь каждый постарался на совесть. Кроме Молли — так виделось Гарриет. Но для обоих родителей это были грустные каникулы. Им пришлось сидеть и слушать разговоры о людях, которых они никогда не видели и знали только понаслышке. Люк и Хелен ездили в гости к школьным друзьям, чьи семьи никак невозможно было пригласить сюда.
В сентябре Бену исполнилось одиннадцать, он пошел в среднюю школу. Был 1986 год.
Гарриет готовилась к неизбежному телефонному звонку от директора школы. Он позвонит, думала Гарриет, ближе к концу первого триместра. В новую школу придет характеристика на Бена от директрисы, которая так упорно отказывалась заметить в нем хоть что-то необычное.
— Бен Ловатт не блестящий ученик, но…
— Но что?
— Он очень старается.
Будет ли и теперь так же? Но Бен давно перестал пытаться понять, чему его учат, едва ли смог бы прочесть или написать что-нибудь, кроме своего имени. Он все же старался приспособиться, копировать других.
Не было ни звонка, ни письма. Бен, которого Гарриет осматривала на предмет синяков каждый вечер, когда он приходил домой, казалось, без тревог влился в грубый и порой жестокий мир средней школы.
— Бен, тебе нравится эта школа?
— Да.
— Лучше, чем та?
— Да.
Как всем известно, в таких школах есть прослойка — вроде осадка — необучаемых, невоспитуемых, безнадежных, которые все годы переходят из класса в класс, дожидаясь счастливого мига, когда смогут выйти на волю. И чаще всего они прогульщики, к облегчению учителей. Бен сразу же стал одним из таких.
Через несколько недель после того, как пошел в среднюю школу, Бен привел домой крупного, лохматого, темноволосого юнца, излучающего непринужденное добродушие. «Джон!» — подумала Гарриет. И тут же: «Нет, это, должно быть, его брат». Но нет; ясно, что к этому парню Бена потянули в первую очередь воспоминания о счастливом времени с Джоном. Но этого звали Дерек, и было ему пятнадцать — скоро заканчивать школу. Чего ради он терпел Бена, который на несколько лет младше? Гарриет смотрела, как эти двое достают себе еду из холодильника, наливают чай, сидят перед телевизором, за разговором почти не глядя на экран. На самом деле Бен казался старше Дерека. Ее они не замечали. Точно как тогда, когда Бен был талисманом и любимцем молодежной шайки, шайки Джона, и, казалось, замечал только Джона, теперь все его внимание шло на Дерека. А скоро — на Билли, на Элвиса и на Вика, которые приходили кучей после школы, сидели тут и кормились из холодильника.
Чем привлекал Бен этих больших мальчишек?
Бывало, Гарриет смотрела на них, например, с лестницы, спускаясь в гостиную, — кучка парней: крупных, или тощих, или пухлых, темных, светлых, рыжих — и среди них Бен, приземистый, мощный, плечистый, с его колючими желтыми волосами, которые растут так странно, с его внимательными недобрыми глазами, — и думала: «На самом деле он не младше их! Он намного ниже, да. Но кажется, он едва ли не командует ими». Когда они сидели вокруг большого семейного стола, ведя свой разговор, громкий, хриплый, насмешливый и язвительный, они все смотрели на Бена. А он-то почти не говорил. Если что-то и скажет, то вряд ли больше, чем «Да» или «Нет», «На!», «Возьми!», «Дай!» — шла ли речь о бутерброде или о бутылке колы. И он все время внимательно смотрел на них. Знали они это или нет, главарем этой шайки был Бен.
Они были горсткой угловатых, прыщеватых, неуверенных подростков, а он был молодой взрослый. В конце концов ей пришлось это понять, хотя поначалу она считала, что этим бедным детям, которые держатся вместе из-за того, что их считают глупыми, трудными и неспособными угнаться за ровесниками, Бен нравится потому, что он еще тупее и заторможеннее, чем они сами. Нет! Гарриет обнаружила, что «банде Бена Ловатта» в школе завидуют, и многие мальчики, и не только прогульщики и изгои, хотели бы в нее вступить.
48 
