Последние отзывы

  107  

– Мне двадцать три года. – Она произнесла это так, словно это было бог весть сколько.

Чарльз от души расхохотался и нежно поцеловал ее.

– Не впечатляет, моя девочка. Я на двадцать лет тебя старше.

Ему вот-вот должно было исполниться сорок три, и Грейс об этом помнила. Но шутить ей сейчас не хотелось. Она взглянула на него серьезно, почти сурово:

– Скажи мне честно. Ты в силах продолжать наши отношения после того, как обо всем узнал?

– Я не вижу причин в этом сомневаться. Во всем этом нет ни капли твоей вины – как и в том ночном нападении на тебя в Деланси. Ты жертва, Грейс, жертва двух психически больных людей, которые беззастенчиво тобой пользовались. Ты ни в чем не виновна. Даже когда ты отдавалась ему, ты делала это лишь потому, что у тебя действительно не было выхода. Думаю, любая на твоем месте вела бы себя так же – девочку легче легкого убедить, что таким образом она помогает умирающей матери. Как ты могла им воспротивиться? Никак не могла, дорогая. Ты все время была безропотной жертвой. И похоже, ты была жертвой до тех пор, пока не покинула Чикаго и не приехала в Нью-Йорк. Не считаешь, что настала пора с этим покончить? Этот кошмар начался вот уже десять лет назад. А это почти половина твоей жизни. Не думаешь, что теперь ты имеешь полное право на новую, лучшую, жизнь? Думаю, ты это заслужила.

Он страстно поцеловал ее, вложив в этот поцелуй всю глубину чувства, которое испытывал к ней. А что именно он чувствует, Чарльз уже безошибочно знал. Он очень любит ее.

– Я люблю тебя. Я влюблен в тебя, как мальчишка… И этому не в силах помешать ни то, что ты сделала, ни все, что сделали с тобой, – я лишь страдаю оттого, что тебе пришлось перенести столько боли. Я хотел бы навечно стереть все это из твоей памяти, хотел бы изменить т.вое прошлое, но это не в моей власти. Я принимаю тебя такой, какая ты есть, я люблю тебя именно такой… Теперь главное то, что мы можем друг другу дать. Я ежечасно благодарю свою счастливую звезду за то, что она привела тебя именно в мою контору. Я не верю своему счастью, не понимаю, за что мне это…

– Это я счастливица… – Грейс ошеломлена была его реакцией и не верила своим ушам. – Зачем ты все это мне говоришь? – Ее снова душили слезы. Это было невозможно вынести…

– Я говорю тебе все это потому, что это так. Успокойся, хотя бы ненадолго – и просто радуйся. Ты достаточно переживала в жизни. А теперь – моя очередь. Я стану переживать за нас обоих. О'кей? – Он снова привлек ее к себе и осторожно вытер ей слезы. – Ну как? Все хорошо?

– Хорошо, Чарльз… я люблю тебя.

– Правда, далеко не так сильно, как люблю тебя я. – Чарльз прижал ее к груди и страстно поцеловал. А чуть погодя, он еле слышно засмеялся.

– Что тут смешного? – прошептала она, касаясь кончиками пальцев его губ, – это взволновало его еще сильнее. Он просто умирал от желания, но твердо знал, что еще не время. Должно пройти еще немало времени, прежде чем между ними что-то произойдет. И ответил с хитрой улыбкой:

– Я просто подумал… Знаешь, в сущности, плевать на все эти психологические деликатности… Единственное, что удерживает меня сейчас от того, чтобы кинуться на тебя диким зверем, это скобка, которая все еще торчит где-то у тебя в тазовой кости. Честно-пречестно! Одно это тебя и спасает.

– Стыд и позор! – улыбнулась Грейс, уже сильно сомневаясь, что хотела бы быть спасенной. Да, это был невероятно интересный вопрос…

Чарльз приходил ежедневно в течение двух последующих недель. Он выкраивал время даже днем, коротал с ней все вечера, а по выходным даже засыпал на кровати подле нее. Грейс было сладко лежать рядом с ним, сладко просыпаться в его объятиях. Он рассказывал ей всевозможные истории – о своем детстве, о покойных родителях, которые были очень добры с ним и память о которых он свято хранил. Он был единственным ребенком в семье, жизнь его была безоблачной. А Грейс поведала ему всякие забавные случаи – в частности истории о Луане и Салли. Это был странный обмен впечатлениями. В первые же выходные он взял напрокат лимузин и увез ее на уик-энд в Коннектикут. Они сделали по пути остановку и пообедали в «Коббс Милл инн», в Вестоне, – это было просто великолепно. В Нью-Йорк возвратились и отдохнувшими, и уставшими одновременно.

Врачи говорили, что она быстро выздоравливает, и через неделю торжественно объявили, что она может приступить к работе. Но Чарльз убедил ее повременить еще неделю. Грейс потихоньку задала доктору еще один, очень важный для нее вопрос и осталась вполне удовлетворена ответом… Потом она навестила друзей в приюте Святого Эндрю – она приехала туда днем на такси, и все были счастливы видеть ее. Она же пообещала, что скоро вернется к ним, правда, не раньше сентября, когда сможет обходиться без костылей.

  107