113 
— Я умею ждать, птичка-невеличка, — тихо сказал он. — Не трепыхайся!
— Почему ты называешь меня птичкой? — спросила Миранда, решив перевести разговор в другую плоскость.
— Потому что ты похожа на канарейку, которая когда-то распевала у моей мамы. Птичка умерла следом за ней.
— Ты, должно быть, очень высокий, — заметила она.
— Метр девяносто восемь, — ответил он, — а брат чуть выше.
Миранда чувствовала, как ровно бьется его сердце. Уверен в себе, подумала она. А ей повезло! Лука — добрый человек, великодушный… Сказал, что не возьмет ее силой, и держит слово. Значит, можно держать его на расстоянии, пока она готовится к побегу.
Миранда согрелась, и ей захотелось спать. Оказывается, в этом домишке без окон не так уж и плохо — тепло и спокойно Особенно в объятиях этого гиганта! Миранда инстинктивно теснее прижалась к нему, а он ласково погладил ее по голове.
— Миранда Томасовна, доброе утро, — раздался веселый голос Марьи.
Миранда открыла глаза.
Ничего себе! Она опять в своей комнате. Солнышко светит.
— Вставай, милая! Саша заждался, да и завтракать пора. Принесла кувшин теплой воды. Потом можешь принять ванну. Говорят, Лука может до изнеможения замучить ласками. Мне, к сожалению, это не грозит. Старая стала. — Посмеиваясь, она ушла.
«Каким образом я оказалась в своей комнате?» — недоумевала Миранда. Наверное, Лука принес, решила она. Встав с кровати, сняла измятый сарафан. Умылась, почистила зубы листочком мяты. В гардеробе нашла чистый сарафан. Надела его. Тщательно причесалась. Ну, сейчас она даст жару этому Саше!
— Негодяй! — набросилась она на него, едва переступила порог столовой. — Ты мне солгал!
— Вовсе нет! — попытался он защититься.
— Почему не сказал вчера, куда меня ведешь?
— Если бы я это сделал, ты бы не согласилась.
— Естественно!
— Ну как, понравился Лука? — лукаво спросил Саша. — Я ведь говорил, что все его женщины потом с ума по нему сходят.
Миранда рассмеялась.
— Он и пальцем до меня не дотронулся! — торжествующе бросила она.
Саша изменился в лице. В два прыжка он оказался рядом с ней и вцепился ей в волосы.
— Ах ты, сука! — завизжал он. — Из-за тебя я вынужден здесь торчать!
— Я тебя предупреждала! — закричала Миранда, пытаясь вырваться. — Не потерплю, чтобы со мной обращались как со скотиной! Я — Миранда Данхем, жена влиятельного человека, владельца поместья!
Первый удар застал ее врасплох.
— Миранды Данхем нет в живых! Запомни это, стерва! Ты — Мирашка! Рабыня князя Черкесского! — Он еще раз ударил ее. — Твое дело — детей рожать, а если откажешься, видит Бог, я сам заставлю Луку покрыть тебя.
Он размахнулся, и Миранда, защищаясь, закрыла голову руками.
— Петр Владимирович, остановись! Ты ее до смерти забьешь!
Дмитрий Григорьевич бросился между ними. Саша побагровел от ярости. Управляющий повернулся к Миранде и тихо сказал:
— Идиотка! Марш в свою комнату, пока он окончательно не вышел из себя.
Миранду словно ветром сдуло, а Дмитрий Григорьевич повернулся к Саше. Тот с жалкой улыбкой бормотал под нос:
— Дима, я еще никогда не разлучался с Алексеем Владимировичем. Я этого не вынесу. Он сказал, что не доверяет никому, кроме меня. А теперь я вынужден жить вдали от него и ждать, пока эта сука забеременеет и родит… — Темные, как вишни, глаза Саши сверкали. Ему было жаль себя, и в то же время душила злоба. — Почему этот дебил не трахнул ее?!
— Саша, успокойся! Миранда Томасовна должна привыкнуть к новой жизни… Кто это сказал? Ты… Лука с тобой согласился. А не изнасиловал потому, что хочет завоевать ее доверие. Он мужчина ласковый.
— А мне плевать на ее доверие! Он был обязан покрыть ее!
Ослушался, пусть пеняет на себя. Прикажи его выпороть.
— Не выдумывай! — отрезал Дмитрий Григорьевич. — Алексей Владимирович прислал ее специально для Луки, и она, по-моему, для него идеальная пара. Если он ее изнасилует, она будет несчастна, а несчастные женщины способны на любые фокусы.
У нас здесь тишь, гладь и Божья благодать. Князь доволен, все довольны… А ты, прости меня, ни бельмеса не смыслишь в отношениях между мужчиной и женщиной, так что предоставь Луке действовать так, как он считает нужным. А если будешь вмешиваться, я пожалуюсь Алексею Владимировичу.
— Мне здесь осточертело!
— Все потому, что тебе скучно одному. Не сочти за наглость, дорогой Саша, но есть у нас один паренек. Он, как мне кажется, поможет тебе скрасить одиночество. Очаровательный подросток!
113 
