108 
Во-вторых, изумил тот факт, что все девушки были блондинками.
Миранда решила, что обязательно спросит об этом Сашу. И, будто прочитав ее мысли, он без стука вошел в комнату.
— Ну как, легче стало? — участливо спросил он.
— Да, спасибо! Только я ужасно голодна.
— Скоро Марья принесет ужин. Она здесь старшая горничная и, между прочим, говорит по-французски. Учти, если что-то понадобится, скажешь ей.
— Вот что я хочу спросить. Почему девушки, которые меня купали, все до единой блондинки? Они что, сестры?
— Скорее всего! По крайней мере отец у них один. А блондинки потому, что темноволосые нам не нужны вовсе. Белокурые и голубоглазые ценятся на вес золота. Иногда, правда, рождаются рыжие, но и на них есть спрос, хотя паши и шейхи все-таки предпочитают блондинок. Одного не пойму: что за блажь! Как говорится, в темноте все кошки серы!
Прежде чем Миранда успела что-либо сказать, дверь распахнулась и на пороге появилась пожилая женщина с подносом в руках.
— Добрый вечер, Миранда Томасовна. Ужин принесла, — сказала она. — Саша, ну-ка взбей подушки! Не может же она есть лежа!
Саша улыбнулся и поспешил выполнить приказание.
— Марья у нас тут большой начальник, — заметил он. — Даже Алексей Владимирович ее слушается. — Он приподнял подушки и помог Миранде сесть.
Марья поставила поднос ей на колени.
— Детка, будешь есть сама или мне тебя покормить? — спросила она по-французски.
— Спасибо. Я сама.
— Прекрасно! Тогда не буду мешать. Если что понадобится, дерни за сонетку. Видишь, около кровати?
Она вышла, а Саша подвинул стул к кровати и сел.
— Пока ты ешь, Мирашка, составлю тебе компанию. Выспишься и утром будешь как огурчик.
Миранда повела носом. Пахло чем-то необыкновенно вкусным.
Она подняла первую крышку. Под ней оказалась тарелка, наполненная чем-то жидким, темно-красным. Поверху расплылось белое пятно.
— Что это? — спросила Миранда.
— Это борщ — суп из свеклы с мясом, — объяснил Саша. — А сверху сметана. Попробуй! Тебе понравится.
Миранда последовала его совету, и борща как не бывало! Под второй крышкой оказался пирог из слоеного теста с фаршем и луком и вареная крупа. Саша сказал, что это гречневая каша и что гречиху выращивают в поместье. Стояла на подносе и тарелочка с горошком, а на десерт — кусок пирога с персиками и кремом. Все было необыкновенно вкусно. Миранда вздохнула.
— Мирашка, у тебя неплохой аппетит, — заметил Саша. — Это хорошо! Быстрее придешь в себя. Князь хочет, чтобы ты отдохнула, погуляла в саду, побродила по берегу моря. Словом, набралась сил.
— А потом? — спросила она и сразу же одернула себя. Что за дурацкая привычка задавать вопросы!
— Потом будешь ходить на случку с Лукой. — Он встал. — Ну ладно! Уношу поднос, а ты отдыхай. Завтра увидимся.
Миранда осталась одна. Хорошо! Просто великолепно! Вымыли, накормили, уложили в мягкую постель. Воздают королевские почести. А как же иначе?!
Оказывается, она — ценная добыча. Рассчитывают, что она поплетется, как безропотная овечка на бойню? Как бы не так! Саша сказал, что завтра пойдут на пляж. Что же, отлично! Может, удастся выведать, в какой стороне Турция. Тогда, если идти по берегу, тоже можно куда-нибудь выйти. И компас не понадобится! Даже нечего и искать. Заподозрят, тогда все, конец. Саша еще хлебнет с ней лиха!
Видимо, ни он, ни его князь не сталкивались с американцами. Похоже, эти русские никакого понятия не имеют о том, как живут другие народы. Сидят себе в дремучей стране, и дела им нет до остального мира! Америка — молодая страна, но придет время — и она заставит с собой считаться, ибо народ, населяющий ее территорию, честолюбив и полон жизненных сил. Именно эти качества присущи великому народу, размышляла Миранда.
Откинувшись на подушки, она обвела взглядом комнату. Небольшая и ничего лишнего. Справа — огромные окна. Напротив кровати — печка с изразцами. Высокий потолок. Стены просто побелены, без обоев. По" выложен красным кафелем. Почти нет мебели. Всего три предмета — высокий дубовый гардероб, кровать, тоже из дуба, и стул с плетеным сиденьем. Над кроватью — деревянное распятие. Вот уж это совершенно лишнее, подумала Миранда. Распятие в таком богохульном заведении!..
Простые полотняные шторы с цветной бахромой были чуть раздвинуты, и в комнату врывался сладковатый аромат цветов. Миранда лежала на пуховой перине, ей было удобно и мягко. Прохладные простыни пахли лавандой, а стеганое одеяло, крытое красным сатином — чересчур праздничное для такой неэлегантной комнаты, — оказалось необыкновенно теплым, и Миранда обрадовалась — становилось прохладно. За окном то вспыхивали, то угасали какие-то звездочки — это мерцали светлячки. Звонко стрекотали кузнечики. Совсем как дома, в Виндсонге, подумала Миранда, и слезы покатились у нее из глаз. Ну, разнюнилась, одернула она себя и вскоре уснула.
108 
