Особенно,... 
77 
Она наблюдала, как он обходит спереди «Ривьеру», насвистывая что-то немелодичное и роясь в карманах в поисках ключей. Казалось, он не особенно торопится. В его походке не ощущалось ничего от самца, от хозяина положения, ничего из того, что она заметила в поведении скульптора в Марракеше перед тем, как тот затащил ее в кровать. Далли действовал небрежно, словно все это для него ровным счетом ничего не значило, словно он оказывался в таких ситуациях тысячи раз и она была лишь очередным женским телом.
Он забрался в «Ривьеру», включил зажигание и начал шарить по шкале приемника.
— Тебе нравится музыка кантри или что-нибудь более легкое?
Проклятие! Совсем забыл, что обещал отдать Стоуни этот пропуск на завтра. — Он отворил дверцу. — Через минуту вернусь.
Глядя, как Далли пошел через стоянку автомобилей, она отметила, что он по-прежнему не спешит. Дверь-перегородка отворилась, выпустив игроков в гольф. Остановившись, он заговорил с ними, заткнув большой палец в задний карман джинсов и поставив сапог на бетонную ступеньку. Один из игроков изобразил в воздухе дугу, затем, прямо под ней, — вторую. Далли, отрицательно покачав головой, изобразил сначала удар свингом, а затем две свои дуги.
Она уныло опустилась на сиденье Определенно, Далли Бодин вовсе не походил на человека, охваченного необузданной страстью.
Когда он наконец вернулся в «Ривьеру», Франческа была так взвинчена, что даже не могла смотреть в его сторону. Неужели все женщины в его жизни были столь великолепны, что она по сравнению с ними была просто одной из толпы? «Приму ванну, и все пройдет», — сказала она себе, когда Далли завел автомобиль. Она напустит горячую воду, ванная наполнится паром, и от влаги ее волосы лягут вокруг лица мягкими тонкими прядями. Она слегка пройдется помадой и какими-нибудь румянами, потом окропит простыни духами и накроет одну из ламп полотенцем так, чтобы освещение стало мягким, и…
— Что-то не так, Френси?
— Почему ты спрашиваешь? — холодно спросила она.
— Ты прямо впечаталась в дверцу.
— Мне так нравится.
Он занялся радиоприемником.
— Устраивайся поудобнее. Ну, так что будем слушать — кантри или легкую музыку?
— Ни то ни другое. Я люблю рок. — На Франческу внезапно снизошло вдохновение, и она немедленно завелась. — Люблю рок с тех пор, как помню себя. Моя самая любимая группа — «Роллинг Стоунз». Не многим это известно, но Мик написал для меня три песни после того, как мы с ним вместе провели некоторое время в Риме.
Казалось, на Далли это известие не произвело особого впечатления, поэтому Франческа решила еще больше приукрасить действительность. В конце концов, не так уж много она и приврала, ведь Мик Джаггер определенно знал ее настолько, чтобы приветствовать при встречах. Понизив голос, она перешла на чуть слышный доверительный шепот:
— Мы остановились в восхитительном отеле. Все было просто классно. Мы были совершенно одни и могли заниматься любовью даже на террасе. Конечно, это продолжалось недолго.
Он страшный эгоист — не говоря уже о Бьянке, — а потом я повстречала принца. Нет, не так. Сначала я встретила Райана О'Нила, а уж потом принца.
Далли посмотрел на нее, медленно помотал головой, словно вытряхивая воду из ушей, и вновь переключил внимание на дорогу."
— Френси, тебе нравится заниматься любовью на открытом воздухе?
— Конечно, ведь это нравится большинству женщин, разве не так? — В действительности она не могла вообразить ничего хуже.
Некоторое время они ехали молча. Внезапно он резко вывернул руль вправо и съехал с шоссе на какую-то узкую грязную дорогу, что вела прямо к роще безлистных кипарисов, увешанных бородами испанского мха.
— Что ты делаешь? Куда ты едешь? — воскликнула она. — Сию минуту поворачивай назад! Я хочу в мотель.
— Думаю, тебе может понравиться это местечко, коль ты такая любительница сексуальных приключений и всего такого.
Подъехав к кипарисам, он выключил зажигание. Через открытое с его стороны окно доносилось гудение неизвестных насекомых.
— Тут какое-то болото! — в отчаянии выкрикнула Франческа.
Он вгляделся через ветровое стекло.
— Похоже, ты права. Пожалуй, лучше держаться поближе к машине, а то крокодилы любят поесть среди ночи. — Он стянул с головы кепку, положил на приборную доску и, повернувшись к Франческе, выжидающе посмотрел на нее.
Она еще теснее прижалась к дверной ручке.
77 
