251 
Но на этих мечтах Гучкову не удавалось удержаться, а в голову, освобождённую от мельканий поездки, опять вплывало нерешённое само, на чём он тут его оставил. И всё было трудное.
Казанский Военный округ. Гучков распорядился тогда освободить генерала Сандецкого из-под ареста – но казанский Совет солдатских депутатов вновь посадил его, да на простую солдатскую гауптвахту и под усиленный караул. Теперь ехали из Казани или уже приехали уполномоченные Совета убеждать военного министра, что так надо, а он должен убедить их отпустить генерала. Не сегодня, так значит завтра предстоит эта беседа.
А ещё же – оставались без атаманов, отстранённых, – забайкальское и терское казачьи войска, – теперь же и туда простиралась компетенция Гучкова. Пока Гучков ездил или лежал – а войска были без атаманов. Ну в Терское, оказывается, поехал Караулов, может выберут его.
А занявшись казаками – нельзя было не задуматься о приказе: освободить их от наказаний, налагаемых атаманами. Всеобщие свободы надо непременно и поскорей распространять также и на казаков – чтоб отобрать их из мира насилия в мир свободы.
А эти, вгорячах навыбранные из солдат в офицеры? ведь их теперь так просто не разжалуешь.
А во флоте? Натворилось невообразимое: после убийства Непенина адмирал Максимов по сути не был назначен ни Гучковым и никем, а избранный матросами в минуты бунта, так и остался, нагло. Не был назначен – но и сместить его теперь Гучков не смел: при нынешней обстановке в Балтийском море вполне могло стать, что, как лёд сойдёт, Максимов приведёт эскадру и просто возьмёт Петроград в матросскую власть. Уж лучше не трогать.
И продолжал же висеть над Петроградом и над всей Россией так и не решённый вопрос об отдании чести. Совет депутатов честь отменил, министр промолчал, поливановская комиссия разрабатывала, – а каждую минуту на улицах сотен городов встречались военнослужащие и – отдавали честь? не отдавали? как же?…
Тем временем звонил из довмина граф Капнист.
Один раз: что всё – ничего, но разные люди очень ждут. У полковника Туган-Барановского важный новый проект, обсудить. Полковник Туманов вернулся из Ставки – доложить обстановку. (Да, это Гучкову надо слышать: полковник должен был посмотреть на Алексеева глазами Гучкова. Об Алексееве-то важнее всего было Гучкову иметь суждение, принять решение.) Потом: эти два дня тут ожидал барон Врангель, начальник Уссурийской конной дивизии, у него письмо от генерала Крымова, но – лично министру, отказался передать в другие руки.
– Так это очень важно! Я готов принять письмо. Шлите его ко мне!
– Сейчас как раз его нет: рано утром был – ушёл.
Вот, и Крымова проездил…
Потом: привезли из Москвы арестованного Мрозовского. Пока, в ожидании министра, поместили его в Мариинском дворце, под отдельной охраной.
Ну пусть пока. Сразу не сообразишь, на всех времени не найдёшь.
Ещё: привезли арестованного командующего Иркутским военным округом. Ну, завтра.
Пока всё. Не прислать ли газет за время вашей поездки? Есть кое-что отмеченное. Ну, пришлите.
Как нужен был бы один покойный день! Не было.
Привезли газеты. Читал лёжа.
Прочёл своё воззвание об угрозе Петрограду. Набатно звучало.
Своё воззвание вместе с Алексеевым.
Несколько правительственных воззваний.
Своё воззвание против шпионов. Совершенно необходимое: военная контрразведка чувствует себя разгромленной, все и везде подозревают полицейский сыск, не стало возможности работать. А Финляндия, после снятия пограничной жандармской охраны, наводнена немецкими шпионами.
И сюда же затёсана была большевицкая «Правда». Неужели и эту гадость должен был министр читать? Да, большая отметка красным карандашом.
Прочёл, обожжённый обидой. Звали – не верить военному министру, развязно и даже бессмысленно нападали на его приказы. И даже – на приказ о немецких шпионах. Ну, это уже чёрт знает что! Как же иначе вести военное министерство во время войны?
И не отвечать же «Правде»!…
Но Гучков сильно расстроился. Где были эти большевицкие газетчики, когда Гучков громил великих князей, громил Распутина, а его травили с верхов? Где они были, когда Гучков писал громовые открытые письма и составлял тайный заговор?
И так писала «Правда»: «в армии всех старых начальников должны сменить революционеры». С каким безумием это пишется? Сменить – да, но почему революционеры?
251 
