158 
Мервин едва заметно вздрогнул.
– Ты самонадеян, норманн!
Ролло согласно кивнул.
– Да, мне всегда нравилось иметь дело с невыполнимым и выходить победителем.
В этот день его пленница и в самом деле была сама не своя. Ею овладела потребность в беспрерывном движении, она ни секунды не могла усидеть на месте, а аппетит у нее был поистине волчий. Эмма без умолку болтала, приставая то к Ролло, то к Мервину с чрезвычайно странными вопросами.
– Мервин, у какой матери пять сыновей и у всех одно имя?
Друид сначала пытался отгадывать, но потом лишь отмахнулся. Эмма смеялась:
– Рука! Рука – матушка, а ее сыновья – пальцы. Какой ни возьмешь – всякий пальцем называется.
Эмма тут же опять спросила:
– А какой камень на дне реки лежит?
Мервин невозмутимо смотрел на нее.
– Что ты имеешь в виду? О какой реке ты говоришь? Да мало ли камней на дне?
Эмму его недоумение только веселило. Она взялась за Ролло. Тот отшучивался, но вышло, что случайно угадал:
– Покрытый илом!
– Правильно!
Она почти прыгнула на него, как щенок, и опрокинула навзничь. Ролло сперва опешил, потом, смеясь, обнял ее. Какая она изящная и маленькая! И какая желанная… Дурачась, он замкнул кольцо рук, стараясь не причинить девушке боли, но ладони невольно ощутили живую гибкость ее тела под платьем. Пальцы викинга дрогнули – Эмма не сразу заметила это в пылу шуточной борьбы. Но внезапно она замерла, словно прислушиваясь, а затем круто повернулась к нему, и странное выражение мелькнуло в ее глазах. Нечто похожее на страх… Ролло сам испугался, боясь разрушить то доверчивое очарование, которым окружили ее чары Мервина, и почти грубо отстранил девушку.
Эмма ненадолго притихла. Мервин и Ролло, словно выжидая, поглядывали на нее. В конце концов она улыбнулась и спросила:
– Что с вами?
Оба молчали, отводя взгляды. Эмма сидела нахмурившись, а затем вышла из пещеры, но через какое-то время они услышали, как она беспечно напевает.
– Ф-фу. – Ролло облегченно перевел дыхание. – Никогда бы не подумал, что буду бояться прикоснуться к этой рыжей.
Возбуждение не покинуло Эмму и с наступлением темноты. Она все время куда-то убегала, теснота пещеры томила ее, девушка словно не находила себе места. Когда же на небе показалась луна, Ролло нашел ее у края плато, где Эмма сидела, обхватив колени и неотрывно глядя на рощу друидов.
– Смотри, какая красота, – сказала она, кивнув в сторону светящихся мертвенной зеленью камней среди крон деревьев. – Ты был там?
Ролло опустился рядом. Его мучительно тянуло к ней, но он сцепил кисти, чтобы вновь не схватить девушку в объятия.
– Нет, – ответил он, стараясь не думать о ее теле, ее запахе. Сосредоточившись, он смотрел только на рощу друидов. – Нет, я не ходил туда. Мервин говорит, что это заповедное место, там обитают боги друидов.
Эмма насмешливо фыркнула.
– Норманны не боятся осквернять христианские храмы, въезжая туда верхом, и устраивать пиршества в святых местах. Откуда бы взяться такому трепету перед этой грудой старых камней?
Ролло глядел на ее тонко очерченный профиль, мягко освещенный лунным светом. Сделав судорожный глоток, он ответил:
– Возможно, потому, что только могучие боги могли расставить кольцом столь огромные глыбы. Смертным это не под силу.
Эмма задумалась, слегка оттопырив нижнюю губу.
– Да, они огромные, но бездушные. В лесу возле Гилария тоже был дольмен, мы плясали вокруг него в лунные ночи, водили хороводы. А в ночь, когда все это закончилось, я даже спала на нем вместе с Ги.
Не понимая почему, Ролло ощутил боль.
– Кто такой Ги?
– Мой жених.
Оба замолчали. В воздухе висело напряжение.
Эмма не понимала, что с ней происходит. Отчего она так снисходительна к своему врагу? Только потому, что вчера он обещал ей свободу? Но это было вчера. Весь день она была уверена, что он выполнит свое обещание, но сейчас почему-то усомнилась.
– Ты любила этого Ги? – вдруг спросил норманн.
– Любила? – Она задумалась. – Он был красивый, образованный и нежный. Мы были помолвлены с детства. Да, наверное, я любила его. По крайней мере, мне было хорошо с ним. Мы бы прожили с ним счастливую жизнь. Но твои люди убили его, и что теперь об этом говорить. Да пребудет душа его в мире. – Она со вздохом сотворила знак креста.
Ролло глядел на нее, и сейчас Эмма почему-то боялась встретиться с ним взглядом. В недрах ее существа пробудилось нехорошее, злое чувство, и она была не рада его пробуждению.
158 
