155 
Но Ночной Прыгун был жив. Встав на колени и погрузившись в глубокий транс, Кайфат ощутил слабые, едва заметные токи жизни, так и норовившие уступить напору Смерти. И уж этого ученик Шипящего позволять никак не собирался! Умело играя с каналами энергий, он где-то их расширял, где-то насыщал Силой, а где-то и сдвигал в сторону… Хозяин простоял так над своим слугой, отрешившись от всего вокруг, минуту, а может две или три, но когда он открыл глаза, то рядом стояли люди, а совсем рядом, протяни руку и коснешься, стоял король. Кто-то почтительно, но не слишком грамотно шептал:
– …он это, вашество! Он! Уж я-то видел, как он с Наказующим схлестнулся на крыше. На мечах рубились, молниями хлестались…
К’ирсан, не отрывая взгляда от покрасневшего, распаленного лица государя, тягуче медленно встал и коротко поклонился:
– Мой король…
Глава 23
Невнятные предчувствия теребили Гелида с самого утра, отвлекая от тяжелой рутины планирования его первой настоящей войны. Молот, с которым он теперь не расставался, едва заметно дрожал, испуская волны беспокойства, пробуждая детские кошмары и возвращая в те времена, когда еще просто Его Высочество, сжавшись в клубок и обняв верного тряпичного шестилапа, глухо шептал молитвы богам о защите. Вечно сменяющиеся фавориты королевы-матери, норовящие стать правящими супругами, рассматривали сопливого мальчишку как досадную помеху собственным планам. Детство осталось в памяти короля нескончаемой вереницей страхов и уплывающих за Грань лиц верных телохранителей. Добродушный усач Гвидо, выпивший яд из чашки маленького принца… Багровое острие наконечника арбалетного болта, смертью проклюнувшееся в спине сердитого Эриса… Много лиц, смазавшихся в памяти под напором времени, и много смертей, вымостивших расплывающуюся гать сквозь болото придворных интриг. Возвращаться к этим воспоминаниям не хотелось.
В какой-то момент король чуть было не смалодушничал и не убрал могучее и древнее, как человек, оружие подальше. Ведь что может быть проще: снял с пояса и спрятал в уже подобранный для этого футляр, приставив четверку верных гвардейцев. Не поддался искушению, устоял!.. Потому и жизнь сохранил.
Все произошло сразу по окончании встречи со штабом, когда он шел по узкой галерее мимо застывших истуканами Алых и Черных щитоносцев, похлопывая рукой в перчатке по навершию Молота и ощущая нарастающие покалывания. Внезапно тишина вокруг взорвалась звоном осыпающегося стекла. Широкие окна галереи, забранные не слишком чистым стеклом – признаком богатства и успешности хозяина дома, чудом уцелевшим за все время военных игрищ вокруг Фиора, – теперь мстили людям жалящими брызгами осколков.
Ошалевший и ничего не соображающий от неожиданности случившегося Гелид вместо естественного порыва сжаться в комок, закрывшись руками, или на худой конец рвануть вперед, убегая от опасности, через краткий миг осознал себя с занесенным в замахе Молотом, словно приготовившимся разить врага. Как он извлек тяжелое оружие, молодой правитель не помнил. Или же Молот сам ткнулся в руку, выскочив из петли? Да и кого он вообще собрался разить?!
Ответ на последний вопрос не заставил себя ждать. Мягко хрустнуло стекло под ногами запрыгнувших внутрь серых теней, и смерч кровожадной магии ударил по бросившимся на защиту короля гвардейцам. Верные своему монарху бойцы кинулись на помощь, едва только звуки разбившихся стекол всколыхнули этот сонный день. И именно их жизни стали платой за необходимые Гелиду секунды. Прямо на глазах короля гвардейца с алым щитом, невзирая на защитные амулеты, выгнуло дугой, и все кости будто зажили собственной жизнью, начав раздирать тело изнутри. Солдат умер молча, не успев даже осознать собственную гибель: треск костей, тяжелый удар падающего тела, и все, человеческая душа покинула оковы плоти. Сзади происходило нечто подобное, но Гелид уже окунулся в загрохотавший ритм магии Молота. Сухим порывом обожгло кожу, и вот уже искрящееся копье энергии ударило в убийцу. Огненное зарево до потолка, сорванная магией плоть, и только темный призрак скелета, в секунду истлевший в огне, застыл перед взором.
Не давая опомниться, Молот, будто по собственной воле, развернул хозяина назад, чтобы смахнуть тучу атакующих морозных игл. Шипение, волны перехватывающего дыхание пара и ветвящаяся молния, сорвавшаяся с навершия Молота. Новая жертва оружия великого предка смялась, словно под ударом каменной дубины тролля, и отлетела к самому входу галереи.
155 
