Особенно,... 
140 
– Да это он и есть! – кивнул некромант, решив, что наконец-то настал момент открыть правду. – Точнее, не он, а та неживая субстанция, в которую обратилась живая материя его тела. Видишь ли…
– Не сейчас! – прервал откровение некроманта обескураженный, пытающийся свыкнуться с услышанным и понять, что ему делать, Дарк. – Как-нить потом расскажешь.
– А «потом» может и не быть! – настаивал на своем Гентар. – Вот проявишь упрямство, доспехи в руках врагов окажутся, потеряешь навеки друга!
– Не сейчас! – громко выкрикнул Аламез.
В данный момент Дарку было безразлично, каким таким волшебным образом его друг и товарищ смог обратиться в набор стальных пластин, угловых сочленений и кожаных ремешков. Моррон стоял перед выбором: рисковать ли жизнями обоих, его собственной и Марка, или все-таки послушаться Гентара и отступить, отказаться от победы, когда до нее осталось не так уж и много.
Дарк напряженно думал. Закрыв глаза и пытаясь сосредоточиться, Аламез тщательно взвешивал шансы. Когда же моррон поднял веки и оглянулся, то Мартина уже не было рядом. Некромант исчез, тем самым облегчив выбор собрату и переложив на его плечи ответственность за соблюдение обязательств по сделке с Марком.
– Октар! – выкрикнул Аламез, надеясь, что кузнец не последовал примеру Гентара и не бежал.
– Ну, чо те?! – заявил примерно через минуту просунувший внутрь палатки бородатую физиономию кузнец, пережевывающий лист тушеной капусты.
– Октар, будь любезен, раздобудь заточенный меч, – вежливо попросил Дарк, благодарный бородачу за то, что тот не бросил его в трудную минуту. – Чую, боевое оружие мне сегодня понадобится…
* * *
Когда соратник трусливо бежит с поля боя, оставляя тебя одного против полчищ врагов, то это печально, но все равно лишь полбеды. Когда велик шанс угодить в западню, то всегда остается надежда выбраться. Но когда ты знаешь, что покрывающие твой стан доспехи – на самом деле близкое тебе существо, то мир переворачивается, запутавшийся разум уже не так воспринимает реальность, а груз ответственности расплющивает сознание. Только теперь, направляясь мимо ликующей в предвкушении следующей схватки толпы к месту предстоящего ристалища, Дарк понимал, почему Мартин не решился открыть ему правду, почему уходил от ответа на самый важный вопрос. Вчера бы он не смог, просто не смог бы выйти на поединки и биться достойно, зная, что каждый пропущенный им удар вражеского оружия не корежит бездушную сталь, а причиняет боль верному другу. Впрочем, Аламез не уверен, чувствует что-либо Марк, пребывая в столь необычном виде, и вообще находится ли в сознании. У товарища по лесному разбою теперь нельзя было ничего спросить, с ним невозможно было посоветоваться, и вся ответственность за судьбу обоих ложилась лишь на плечи моррона.
Опасения Гентара не были лишены оснований. В с?амом центре трибуны, чуть пониже ложи для его сиятельства графа Дюара и иных знатных особ, зловеще чернели строгие одеяния служителей Святой Инквизиции, в их остроконечных капюшонах и с большими багровыми крестами напоминавших стаю терпеливо ожидающих добычу воронов. Посвященных в сан дознавателей-инквизиторов было всего четверо, но зато вокруг них плотными рядами стояли не менее трех дюжин солдат Веры, призванных ловить нечестивцев, пытать и умерщвлять их. Целый отряд бездушных, а частенько и безумных убийц, которых в народе просто-напросто именуют палачами.
Чтобы добраться до места еще не объявленного, но уже вскоре должного начаться поединка, Дарку пришлось пройти мимо этой, мягко говоря, неприятной компании. В его сторону не повернулся ни один капюшон и даже не кивнула ни одна голова, что не могло не обрадовать моррона. Еще оставался шанс, что «падальщики» слетелись не ради него и что их прельстила совсем иная жертва.
«В конце концов, если бы инквизиторы винили в чем-то меня, то не допустили бы поединка. Сцапали бы меня прямо в палатке и тут же поволокли на свидание к дыбе!» – успокаивал себя Дарк, достигнув турнирной площадки и встав на исходную линию в ожидании противника. Все равно, моррон ничего не мог предпринять, даже если бы был сведущ в богомерзком искусстве сотворения чар. Что может сделать один колдун против сорока инквизиторов, целой роты графских солдат да еще неполных трех десятков рыцарей, участвующих в турнире? К тому же где-то поблизости притаился весьма озлобленный вампир, сбрасывать которого со счетов тоже не следовало.
140 
