Особенно,... 
9 
Ширли вновь нервно пошевелилась в кресле.
— Не наступай на больную мозоль.
— Ох, прости! — спохватилась Сандра. — У тебя сейчас и без того полно забот. — Немного помолчав, она вкрадчиво произнесла: — И все-таки ребенок — это так замечательно! Ты не представляешь, какое это огромное удовольствие — растить и воспитывать детишек. Кроме того, ребенок заключает в себе своеобразную гарантию от одиночества.
Ширли удивленно вскинула ресницы.
— Не понимаю, о каком одиночестве ты говоришь. Вокруг полно людей! В театре почти невозможно уединиться, даже если очень этого хочешь. — Произнеся последнюю фразу, Ширли порозовела. Ведь они с Люком нашли желанное уединение не где-нибудь, а именно в театре.
— Я не имею в виду твоих коллег по работе, — улыбнулась Сандра. — Какими бы замечательными ни были ваши взаимоотношения, все равно вы остаетесь посторонними людьми. Ведь не станешь же ты с этим спорить?
На миг задумавшись, Ширли качнула головой.
— Это было бы глупо.
— Рада, что ты меня понимаешь. Сотрудники есть сотрудники. Они не живут с тобой под одной крышей, не коротают вечера и не встречают утро в твоем обществе, почти не знают, что ты любишь, а что нет, от чего зависят перепады твоего настроения, бывают ли те резкими или, напротив, плавными... И далее в том же духе.
— К чему ты клонишь? — нахмурилась Ширли.
— У тебя нет по-настоящему близкого человека, вот к чему!
К несчастью, Сандра и тут была права. После гибели родителей Ширли осталась совсем одна. Ее отец и мать были врачами. Последнее место их работы было в так называемой горячей точке одной из восточных стран. Вернуться оттуда домой им не было суждено: они погибли от взрыва бомбы, находившейся на теле террориста-смертника. Произошло это, еще когда Ширли училась в Королевской академии искусств.
— Неправда, у меня есть ты, — сказала она.
Сандра вздохнула.
— Верно, но у меня в свою очередь есть собственная жизнь — семья, дети... собаки!
Небольшая пауза перед последним словом была вызвана тем, что один из шпицев прыгнул к Сандре на колени. Приметив это, за ним немедленно сиганул второй. Возникла небольшая потасовка, потому что обоим псам — Ширли до сих пор не научилась различать, кто из них сука, а кто кобель, — в равной степени хотелось устроиться на руках у хозяйки. Послышалось рычание, потом кто-то тявкнул и был тут же облаян другим.
— Ну-ну! Тише, баловники! — прикрикнула на любимцев Сандра.
Затем ей как-то удалось устроить у себя на коленях обоих шпицев, правда пришлось их слегка поддерживать. Со стороны это выглядело так, будто Сандра сидела с охапкой великолепного черного пуха.
— Если бы мне опостылело одиночество, — вдруг усмехнулась Ширли, — я бы тоже обзавелась каким-нибудь милым псом. А вовсе не ребенком, — добавила она затем многозначительно.
— Просто ты слишком долго была балериной и твои мысли текли в очень узком русле, — ответила ей на это Сандра.
— Нет, просто я не чувствую себя одинокой.
Сандра лукаво блеснула глазами.
— Это потому, что ты сейчас не одна. Внутри тебя развивается другая жизнь.
— Знаю, — ворчливо обронила Ширли, опуская взгляд. — Я сама сообщила тебе об этом полчаса назад.
— Я и не спорю. Разумеется, знаешь. Но нужно почувствовать. Лишь после этого ты поймешь истинное значение того, что с тобой происходит.
— То же, что с миллионами других женщин, — хмуро произнесла Ширли. — В этом смысле ничем особенным я от них не отличаюсь.
4
Повисла пауза. Довольные шпицы лежали на коленях Сандры и миролюбиво поглядывали на гостью, по-видимому простив ее за то, что в течение всего своего визита она так ни разу и не бросила им мячика. Сандра поочередно поглаживала их, стараясь, чтобы каждому досталась равная доля ласки. Наконец она вновь повернулась к Ширли.
— Наверное, ты сейчас очень злишься.
Во взгляде Ширли промелькнуло удивление.
— Злюсь? На кого?
— Ну, не знаю... На себя, на своего приятеля...
Ширли медленно покачала головой.
— Нет, не злюсь. Что толку? Этим делу не поможешь. Нет, злости я не испытываю, меня лишь гложет чувство досады. Никак не могу свыкнуться с мыслью, что это глупейшее недоразумение случилось именно со мной. С тем же успехом можно было вообще обойтись без презерватива.
— Если бы ты разозлилась, тебе было бы легче справиться с ситуацией. А еще лучше — если бы ты дала выход эмоциям.
9 
