Особенно,... 
36 
— И как она?
— Говорит, что в порядке.
— По твоему тону не скажешь, что ты ей поверил, — заметил Митч.
— Тем не менее она так утверждает.
— А что у тебя с Тарой? — тихо осведомился брат, кивнув в сторону приемной.
— Почему тебя это интересует? — недовольно спросил Рэнд.
— Ощущаю напряжение между вами, — подметил тот.
— За судьбу нашего с ней соглашения можешь не волноваться. Все будет, как договаривались. Она доработает положенный ей срок.
— Мой интерес отнюдь не корыстного свойства, как ты мог подумать. Я же вижу, что что-то произошло…
— А вот это тебя не касается.
— Касается, если учесть, что я предполагал такой исход. Нечего ожидать иного, если мешать личную жизнь и бизнес, — назидательно проговорил младший брат. — Нет желания перебраться в особняк?
— Я подыщу собственное местечко… Можем мы наконец поговорить о делах «КЛК»?
— От Нади пришел факс. Вот, посмотри. Это перечень заявленных расходов на переоснащение судов «Рандеву-Лайн».
— Вижу… — хмуро откликнулся Рэнд.
— Сопоставь их с расчетными данными Тары.
— Они еще не готовы.
— Да и навскидку видно, что сумма будет существенно завышена.
— И все же не будет лишним в этом убедиться.
— Так ты говоришь, что с Тарой проблем не будет? — в очередной раз обратился к нежелательной для Рэнда теме Митч.
— Не будет, — в очередной раз подтвердил старший брат.
— Тара, я полагаю, верный сотрудник и очень хороший ассистент.
— Настолько хороший, что спуталась с Эвереттом, — процедил Рэнд.
— Мне это известно только с твоих слов… Что касается нашего отца, то я бы не стал удивляться…
— Но ты все-таки сомневаешься в этом? — уточнил Рэнд.
— Она подтверждает это? — прищурился Митч.
— Нет, конечно, — бросил Рэнд. — Она категорически отрицает эту связь.
— Ты мог неправильно истолковать… — отвлеченно предположил Митч.
— Тебе что-то об этом известно? — насторожился Рэнд.
— Думаешь, отец посвящал меня в свои шашни?! Нет, и слава богу. Что угодно, но таких подробностей мне бы знать не хотелось…
— А я не располагаю каким-либо достоверным способом выяснить это, — с сожалением проговорил Рэнд.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В пятницу вечером, завершая свои дела и собираясь домой, Тара думала о странном свойстве одиночества, которое воспринимается острее, когда чувствуешь, что человек, чье мнение небезразлично, не считает возможным доверять тебе.
Подозрения Рэнда уязвляли ее до глубины души. Из-за нелепых обвинений в связях с Эвереттом она окончательно осознала, что Рэнд совершенно не знает ее. Она для него не более чем развлечение на ночь. Он не проводит различий между ней и любым другим существом, кого считает способным на обман, ложь, подлость, предательство, злой умысел, своекорыстие.
Да и она знала Рэнда отнюдь не лучше. Тот факт, что от него можно было ожидать чего угодно, вовсе не объяснял его натуры.
Последнюю неделю Рэнд Кинкейд открылся ей с совершенно иной стороны. Она убедилась, что он способен быть идеальным боссом: бесстрастным, обходительным и терпеливым. Он также показал себя и отличным исполнительным директором: умным, знающим, последовательным, убедительным, эффективным. Но этот новый опыт нисколько не способствовал взаимному пониманию. Наоборот, он заводил Тару в тупик.
Тара видела, что Рэнд умеет быть разным, подчас противоположным. Она понимала, что для того, чтобы результативно управлять компанией, он прикладывает неимоверные усилия, без демонстративных реформ стараясь подстроить работу многих сотен человек под свое понимание общего благополучия. Честные труженики уповали на него, сопрягая свое будущее с «КЛК» и ее процветанием, несмотря на то, что после смерти Кинкейда-старшего многие из них сомневались в руководительских способностях Рэнда… Что говорить о других, если она сама первое время испытывала серьезные сомнения, тем более наблюдая его непримиримое отношение к наследию Эверетта.
С его отъездом жизнь Тары вошла в привычное русло: работа, дом, оплата счетов. Благо на содержание дома денег теперь хватало. Она лишь мысленно стала, перечеркивать дни, прошедшие после того, как Рэнд ушел от нее, и меланхолично посматривала на дверь в кабинет исполнительного директора, когда удавалось оторвать взгляд от работы.
36 
