Особенно,... 
53 
Иметь под боком неиспользуемую территорию, обозревая из окон останки, в перспективе грозящие быть выкупленными и превращенными во что угодно... Это грозит мгновенно образовавшимися коттеджами соседей, — так уж повелось, стоит выстроить на пустыре один добротный дом, как тут же присоединятся другие — поближе к престижу и из привычных русскому человеку соображений, что богатые неспроста это место приметили.
Или того хуже: вложатся дельные ребятки в курорт, и тогда прощай спокойствие!
Выкупать самому такой кусок земли для присоединения к усадьбе редко наезжавшему сюда Дмитрию было совсем ни к чему: вкладываться в демонтаж, приведение в порядок территории, ее охрану, заранее зная, что не пустит ни метра ни под какую распродажу.
Правила он привык диктовать свои, например запрещение проката скутеров, раздражавших его тарахтением и повышенным риском для пловцов. Вот и пришлось построить пансионат, который к тому же стал приносить неплохой доход.
О хозяйской принадлежности данного заведения знали немногие, например главный управляющий, приглашенный на нынешний обед в качестве гостя, вполне толковый молодой человек, с которым Дмитрий успел перекинуться парой фраз.
Банкет двигался своим привычным курсом: отгремев первым бравуром, разбил гостей на переговаривающиеся о своем группы до следующего призывающего к объединению тоста.
Мария Владимировна, призадумавшись о чем-то, крутила в руке столовый нож, взвешивала на ладони, сжимала в пальцах.
Бдительный Осип, развернувшись корпусом, якобы наклонился к ней через Диму, незаметно для всех и ощутимо для Победного надавив ему локтем в ребра, что означало требование откинуться на спинку стула, отодвинуться от опасности.
Он послушно откинулся, усмехнувшись.
— Мария Владимировна, а что вы ножиком играете? — спросил Осип.
Вполне миролюбиво и доброжелательно спросил, но как-то по-особому, как у душевнобольного, поигрывающего гранатой.
— А, я?.. — вернулась из своих мыслей в застолье Маша. — Да так, задумалась.
— О чем же, если не секрет? — вел «беседу» Осип, очаровательно улыбаясь.
Машка положила нож на тарелку и повернулась к Осипу:
— Да это по работе. О холодном оружии.
— О чем? — переспросил озадаченный Осип.
Дима усмехнулся еще раз — кому-то удалось озадачить Осипа! Дела-а!
— О холодном оружии, — чуть громче повторила Мария Владимировна, вызвав интерес гостей, сидящих рядом. — И улыбнулась Осипу открытой лукавой улыбкой. — За всю историю человечества было одно-единственное оружие, имевшее единственную задачу и цель, а именно убивать людей. Я думаю, вы знаете, о чем я, Осип Игнатьевич.
Осип заинтересовался всерьез, с радостью вступая в разговор почти по интересам, по его интересам, уж точно, и убрал локоть от ребер Дмитрия.
Победный заинтересовался не меньше.
— Пистолет! — предложил с ходу Осип.
— Нет! — рассмеялась Маша. — Осип Игнатьевич, по-моему, вы специально!
— Ну что вы, Мария Владимировна! Пистолет — это вполне конкретное оружие, с единственной конкретной целью!
— Цель и назначение пистолета — стрелять, — спланировала Мария Владимировна в дискуссию.
— Ну да! — согласился Осип.
— Заметьте, не убивать, а стрелять, то есть производить выстрел по выбранной цели. Цель может быть какая угодно: по воробьям, по мишени, в человека, зверя, в сигаретный бычок, бултыхающийся на воде — многоцелевое предназначение, не правда ли?
— Я как-то об этом не задумывался,— признался Осип, профессионализм которого был иного рода — уметь превращать любые предметы в оружие, способное убить или нанести травмирующее увечье, лишающее боеспособности противника, и рассматривать именно так окружающие веши.
Гости, которым был слышен разговор, проявили повышенный интерес к беседе.
— Тогда что? — спросил кто-то из гостей.
— Меч! — ответила и улыбнулась Маша.
Осип Игнатьевич, носивший экзотическую фамилию Меч, расцвел довольной улыбкой и многозначительно переглянулся с Дмитрием.
— Меч — оружие, которое имело единственное предназначение — убить человека и не могло использоваться в других целях.
— А животное? Его тоже можно было убить мечом! — вступил в разговор господин Конев.
— Нет, Игорь Алексеевич, — возразила Маша. — Меч изготовлен таким образом, чтобы наносить максимальное увечье именно человеку, он сбалансирован по руке и является ее продолжением. Весом, длиной, силой удара он рассчитан на поведение, движения, физику тела человека. Животные действуют иначе, у них более стремительные движения, размеры, вес, кости другие. Меч колет и рубит. Скажем, чтобы ударить медведя, идущего в атаку на задних лапах, не хватит скорости и силы замаха. Медведь стремительнее, он успеет нанести удар лапой сбоку, колющий удар тоже невозможен, для этого надо сделать выпад, вложив силу в удар, чтобы меч вошел достаточно глубоко. А это невозможно, потому что лапы медведя длиннее и быстрее. Пробить же шкуру, слой жира, объем мышц — для этого нужна нечеловеческая сила. То же самое с хищниками из кошачьих — человек не успевает, животное стремительнее, и сила удара требуется во много раз большая. В бою с животным меч только помеха, причем роковая, воин не успевает отражать удары хищника. Кстати, самые кровавые гладиаторские бои в Риме были, когда человек выходил с мечом против хищников. Именно по этой причине.
53 
