ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жажда золота

Шикарный роман, не могла оторваться и герои очень нравятся и главные и второстепенные >>>>>

Прилив

Эта книга мне понравилась больше, чем первая. Очень чувственная. >>>>>

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>




  38  

   Грудь ходила ходуном, делая больно легким и ребрам, сердце колотилось тяжелым бедовым колоколом, перед глазами плыли, переплетаясь, фиолетовые круги, к которым присоединились черные братцы. Кто-то накрыл ее большим махровым полотенцем и легонько похлопал по плечу, но она не видела кто и поблагодарить не могла.

   Покалейдоскопив, круги стали терять яркость и растворяться, дыхание постепенно выровнялось, только сердце все ухало и ухало. Она распрямилась, села на подогнутые ноги, стряхнула с ладоней мокрый песок и смогла увидеть, что происходит на берегу.

   Двое мужчин делали искусственное дыхание и массаж сердца неудачливому ловеласу.

   Раз, два, три, четыре, пять — вдох! Еще раз.

   Тот, который делал массаж сердца, стоя на коленях возле утопленника, располагался к ней лицом, загорелый, с мощным разворотом плеч, большой, сильный; второй, вдыхавший воздух после счета «пять», спиной к Машке, — молодой, жилистый.

   Пострадавший закашлялся, очнулся, перестав быть утопленником. Его быстро перевернули на бок, он удушливо сипел, кашлял надсадно, отплевывался водой.

   Машке показалось, что воды неправдоподобно много.

  — Осип! Врачей из пансионата! — жестким командирским тоном распорядился тот, кто делал массаж сердца.

  — На подходе! Спасатели их сразу подняли по тревоге, они видели, что мы их вытащили.

  — Девушку быстро под горячий душ! И дай ей виски или коньяку!

   Машу кто-то поднял, поставил на ноги, поправил сползающее с плеч полотенце.

   — Девушка! — обратился к ней командующий здесь всем мужчина, поднимаясь с колен. — Вы молодец! Если бы не вы, он бы утонул! — И улыбнулся, глядя на нее золотистыми, чуть с прищуром, тигриными глазами!

   У Машки остановилось дыхание, сердце ударило под коленки, и она стала заваливаться на бок и, если бы не подхватили чьи-то руки, упала бы, ударившись о мокрый песок.

   «Дима!» — выстрелило в висок узнавание.

   И всего на мгновение она отключилась.

— Ей плохо! — крикнул кто-то у нее над ухом.

  — Нет. Нет, — возразила Маша, возвращаясь из секундного помутнения.

   «Помутнение рассудка» — кажется, так это по-красивому называется.

   — Игорь, да неси ты ее в дом скорее! — прогремел командирский голос. — Вот и врачи прибыли!

   Все это она слышала как бы издалека, ее подняли на руки и куда-то понесли.

   «Не надо мне ни в какой дом! Мне надо в свой номер!» — отстранение думала она.

   На пороге дома их — Машку и того, кто ее нес, — встретила женщина, улыбавшаяся сочувственно.

   — Неси ее прямо в душ! — распорядилась женщина.

   Через какие-то коридоры, комнаты, двери и снова коридоры Машку принесли и поставили в душевой кабинке.

   — Я вот здесь полотенце повешу, — сказала

женщина.

   «Ладно, душ!» — согласилась с обстоятельствами Маша.

   Душ — это хорошо. Ей надо согреться, разморозить мозги, перестать трястись бьющей изнутри мелкой противной дрожью перепуганного, замерзшего тела.

   Она врубила горячую воду, уперлась обеими руками в стену и так и стояла под лупящими обжигающими струями, не сняв купальника. Черный раздельный купальник калифорнийского приобретения ей нравился необычайно за удобство и за то, как он ей шел — с высоким поясом плавок, подчеркивающим талию, визуально добавляющим длины ногам, с глухим, в спортивном стиле, верхом, удобным и эластичным.

   Сможет ли она его теперь носить, после таких событий, думала Маша, он будет ассоциироваться с неприятным воспоминанием.

   Вос-по-ми-на-ни-ем!

   Дима.

   Вот каким ты стал.

   Хозяином данной частной собственности «не влезай, убьет!». Хозяином жизни.

   То, что он был хозяином, и командиром, и отцом родным здесь, — понятно с лету, без необходимости каких-либо дополнительных вопросов.

   Богатым. Сильным. Жестким. Тигриные глаза.

   Машка узнала его сразу и рассмотрела немного. Конечно, он изменился, но она узнала сразу.

   «Кажется, еще сегодня ночью тебе было интересно, каким он стал. Теперь неинтересно, теперь почему-то грустно, совсем грустно!»

   Сколько она простояла под хлещущими горячими струями, потеряв счет времени?

   Машка одним движением закрутила краны, обрывая набежавшую непонятную грусть-тоску. По несбывшемуся, наверное.

   «Ладно, Мария Владимировна, давай вытирайся и дуй отсюда!» — приказала себе строго.

  38