112 
- Зубастая акула на солнышке лежит…
- Копченая рыба? - проснулся Каспар. - Люблю!
- Нет, это получится вяленая, - помотал головой Мельхиор. - Кстати, вам не кажется, что на небе давно не было солнца?
- Правда? - равнодушно пожал плечами Бальтазар. - Не замечал.
Сумасшедшие старики до сих пор не заметили того факта, что на Эйкре солнца нет. Хотя переселились в этот мир аж полтора столетия назад.
- И бежит Айболит к бегемотикам, и хлопает их по животикам, и всем по порядку дает шоколадку, и ставит, и ставит им…
- Клизму! - потер руки Бальтазар. - Надо немедленно сделать освежающую клизму! Всем!
- Это добрый доктор! - возмутилась вконец выведенная из терпения Оля. - Не клизму, а градусники! Папа, я не хочу им больше читать, они все переврали!
- Серега, тащи валерьянку, - краем губ прошипел бизнесмен. - Светулик, у нас в аптечке есть валерьянка?
- Один пузырек.
- Мало… Серега, и водки тоже принеси - я коктейль сделаю.
Коктейль, приготовленный Колобковым, носил название «ерш в гневе», и был изобретен лично Петром Ивановичем. Кроме обычного «ерша» (пиво пополам с водкой) туда входило виски, валерьянка и чистейший медицинский спирт - точные пропорции Колобков никому не рассказывал, утверждая, что унесет рецепт в могилу. Сам он эту бурду никогда не пил. Да и готовил только в исключительных случаях - по мозгам она била так, что непривычный человек мог и окочуриться.
А Колобков уже всерьез размышлял, что эти три волшебника ему, собственно, не так уж и нужны. Вреда от них больше, чем пользы, в поисках башни они пока ничем не помогли… А когда эта башня найдется, в них тем более не будет надобности - Стефания говорила, что там внутри есть прямой путь назад, на Землю. Включить-то, наверное, земляне и сами смогут…
А значит - нечего с ними делиться алмазной башней. Все только ему, П. И. Колобкову!
- Пейте, дедушки, вот вам валерьяночка, - добродушно улыбнулся он, взбалтывая «ерша в гневе». Сначала он хотел еще и поджечь, но подумал, что это уже немного чересчур. - Спокойный и крепкий сон…
Угрюмченко придвигался все ближе и ближе. Птичьи ноздри хищно раздувались, втягивая спиртовые пары. Колобков это заметил и торопливо отдернул руку - орлиный клюв клацнул в каком-то сантиметре, едва не отхватив бизнесмену пару пальцев.
- Петрович, а ты не осатанел? - удивленно спросил Колобков. - Начальство кусать? Геннадий, ну-ка, пни этого баклана!
- Я беркут, - огрызнулся судовой механик, поворачиваясь спиной и растопыривая хвост. - Иваныч, жлуда, сто граммулек жалеет…
К превеликому удивлению Колобкова, старики преспокойно осушили огромные бокалы «ерша в гневе», даже не поморщившись. Только Бальтазар выдохнул язык огня, словно миниатюрный дракон, да Каспар, вопреки обыкновению, за целый час ни разу не заснул. Но этим воздействие убойного коктейля и ограничилось.
Тепорий начинал меркнуть - с Магуки «Чайка» отплыла уже под вечер (прощальная пирушка слегка затянулась). Фабьев сбавлял ход - судя по карте, впереди яхту поджидало некое «море Тусклости», а он даже предположить не брался, что бы это могло означать. Конечно, не обычное море - у обычного моря всегда есть берега. Единственное исключение - Саргассово. И это наводит на нехорошие подозрения…
Разумеется, такое море, как Саргассово, для ультрасовременной яхты вроде «Чайки» - не проблема. Но никто не говорит, что море Тусклости имеет что-то общее с нашими «джунглями Атлантики». Поэтому Фабьев решил поубавить ходу, чтобы подойти к его границам аккурат с рассветом - своими глазами посмотреть, что это такое. Если ничего страшного - идти напрямик и сэкономить топливо, убывающее буквально на глазах. Если же будет что-то подозрительное… то тогда лучше не жадничать с горючим и обойти по длинной дуге.
Темна эйкрийская ночь. Только ходовые огни и прожектора «Чайки» рассеивают мглу, да в иллюминаторах виднеется свет. И еще в волнах иногда проскальзывают блестки - в воде тепорий медленнее гаснет и медленнее вспыхивает, так что «воздушные» и «водные» сутки на Эйкре немного не совпадают.
Чертанов стоял у фальшборта и курил, стряхивая пепел в воду. Он грустно посмотрел на полупустую пачку - сигарет оставалось все меньше, а достать новые будет затруднительно. Можно, конечно, перейти на косяки из озерной травки, но это уже на крайний случай…
Он поднял глаза к ходовой рубке - силуэта Фабьева за стеклом не было. Похоже, прикорнул старик. «Чайка» шла на самых малых оборотах, «авторулевой» успешно заменял человека, а если что-то и случится - опытный штурман почувствует пятой точкой. В кают-компании свет тоже погас - все разбрелись по койкам. Только в каюте Грюнлау еще горела лампочка - Вернер Грюнлау разбирал и смазывал верный шмайссер.
112 
