102 
На улицах загорелись огни.
Мимо пробежали несколько мальчишек с белыми шипящими язычками пламени на длинных палочках. Прошла компания молодых людей в ярких нарядах и с цветочными гирляндами на шеях. Они смеялись и болтали. Одна девушка бросила в заклинателей горсть душистых лепестков, осыпав их одежду.
— Похоже, сегодня какой-то праздник, — сказал Гризли, отвлекаясь от своих невеселых раздумий.
Рэй молча пожал плечами.
Сагюнаро, дожидаясь друзей, сидел на скамье у ворот, ведущих в сад канрина, где они жили последнюю неделю. Едва увидев их, тут же поднялся:
— Что произошло?
— Ничего. — Гризли потер рукавом уже затянувшийся порез на щеке. — Поцапались немного с местными жителями.
— Тебе письмо. — Чтобы предотвратить неизбежные вопросы, на которые он пока был не готов отвечать, Рэй полез в карман и вытащил порядком помятый конверт. — Собуро передал. Оно пришло в орден.
Радостное ожидание, внезапно вспыхнувшее в глазах Сагюнаро, погасло, когда он увидел драконов, танцующих на бумаге.
— Что, думал, это от Торы? — понимающе хмыкнул Гризли, наблюдавший за ним.
— Нет, — отстраненно ответил тот, взяв послание, — она знает, что меня не найти в башне. — Сломал красную печать и, повернувшись так, чтобы свет от фонаря упал на листок, стал читать.
— Тогда чего обрадовался вначале?
Но Сагюнаро уже не слушал, внимательно пробегая глазами строчки. Лицо его при этом оставалось невозмутимым, а взгляд то быстро скользил, то вдруг останавливался на каком-то слове. И Рэй видел, что ему очень неприятно содержание письма, так же как и его самого задело, когда Гризли упомянул о цирковой артистке. Хотя заклинатель прекрасно понимал — его совершенно не касаются отношения друга с настоящей Торой.
— Ну, что там? — с любопытством спросил увалень.
— Ничего интересного. — Сагюнаро небрежно сложил листок, убрал в конверт и сунул в карман.
— А от кого оно?
— Да так. Не имеет значения.
И стало ясно, что расспрашивать дальше бесполезно.
Послышался отдаленный гулкий звук — словно в ясном небе ударил гром, — и над городом расцвел огненный шар. Несколько мгновений он висел, искрясь над крышами, а потом стал опадать золотыми искрами. Еще один раскатистый отзвук, и в темноте вспыхнула новая сверкающая сфера. Ветер принес радостные крики, пение и музыку.
— Что за праздник сегодня? — снова с недоумением спросил Гризли, привставая на цыпочки и вытягивая шею, как будто действительно мог разглядеть, что происходит на главной площади.
— День начала лета, — ответил Сагюнаро, глядя на огненные цветы, тающие над головой.
— Уже начало лета? — изумился тот. — Правда?
Друг лишь покачал головой и взглянул на Рэя:
— Так что у вас произошло?..
— Для одного вечера — слишком много всего. — Заклинатель нахмурился, вновь вспоминая мертвенную пустоту в душе, которую ощутил рядом со странным домом. — И в основном новости опять неприятные…
Подробный рассказ Рэя сопровождал гром фейерверка и то усиливающиеся, то слабеющие крики толпы, пение, смех. Несколько раз мимо проходили нарядные горожане, с любопытством поглядывая на трех сосредоточенных молодых людей, что-то серьезно обсуждающих, как будто их не касалось общее веселье.
Сагюнаро внимательно слушал, и на лице его появлялось выражение мрачного удовлетворения.
— Отлично, — заявил он в конце. — Вы все сделали правильно. Я бы поступил точно так же.
— Да уж, — буркнул Гризли, — поэтому Собуро посоветовал сваливать из города, пока мы не убили еще кого-нибудь.
— Мы собирались уехать и без советов Собуро, — тут же ощетинился Сагюнаро, который, как заметил Рэй, недолюбливал заклинателя из башни, хотя никогда не встречался с ним.
— Но он сказал то, с чем я согласен: мы не должны убивать людей, — солидно произнес Гризли.
— Не все люди могут называться людьми, — резко возразил друг. — Поэтому и система обучения заклинателей у нас порочная.
Похоже, его серьезно задели слова Собуро о том, что происходит с магами, не прошедшими последнее испытание. Хотя он и старался не показывать этого.
Он отвернулся, собираясь уйти в дом, а Гризли помялся и спросил нерешительно:
— Слушайте, сегодня праздник, а мы завтра уезжаем, может, сходим повеселимся напоследок?
Сагюнаро покачал головой:
— Что-то не хочется мне веселиться.
102 
