Особенно,... 
155 
— Чего уж тут не понять? — Его совершенно не заразил мой энтузиазм. — Сгорела сотня психов, да еще и давно. Подумаешь, сенсация!
— А что ты скажешь о пророке?
— Еще один псих.
— В точку! — воскликнул я. — Помнишь, что он тогда бормотал? Что он жил с Ночным Мясником многие годы! Что хотел освободиться от его компании! И что свободу ему дало пламя, о чем теперь он так жалеет! Все сходится!
— Ничего не сходится, Тиль!
— Да послушай же ты! И пророк, и убийца были пациентами Безумного уголька! Они жили в одной палате! А затем старик устроил поджог! И они — из тех немногих, кто смог сбежать! Когда сгорела клиника?
— Когда ты еще сидел в тюрьме.
— Верно! И почти сразу же после пожара погиб отец Алисии! Произошло первое убийство! Псих вырвался на волю и устроил резню!
— Ну… да. Похоже на правду, — неохотно признал Стэфан. — Звучит, во всяком случае, вполне складно. И что ты намерен делать? Сообщить информацию в Скваген-жольц?
— Разумеется. Но чуть позже. Вначале я хочу поговорить с тем, кто хорошо знал клинику Святого Лира.
Возникло подозрительное недолгое молчание:
— Ты меня удивляешь, — ровным голосом произнес амнис — Неужели все-таки решил побеседовать со своим дядюшкой?
— Он состоял в попечительском совете еще до того, как возглавил Палату Семи. И может располагать нужными сведениями.
— Я знаю, что ты все равно сделаешь по-своему, но хочу на всякий случай тебя предупредить — история с Мясником опасна. Тебя уже таскали из-за нее в Скваген-жольц, а Фарбо вообще держит под подозрением.
— Фарбо теперь не ведет это дело, — отмахнулся я от него.
— Ты думаешь, что другой инспектор будет лучше?
Я в ответ лишь пожал плечами, и он поинтересовался:
— Когда ты собираешься нанести визит брату своего отца?
— Прямо сейчас.
— Сейчас?! Да за окном еще темень! Все спят!
— Ерунда. Трамваи уже ходят. А старик, насколько я его знаю, еще, наверное, и не ложился.
В гостиной я застал Бэсс. Она куталась в мой халат, который оказался ей слишком велик, пила крепкий кофе и поглощала сэндвичи с вареным яйцом, паштетом, салатом, креветками и майонезом.
— Доброе утро.
— Привет, Бэсс. Как себя чувствуешь?
— Спасибо. Великолепно. Твоя кухарка просто чудо. Где ты ее нашел?
— Она служила моему отцу. Полли великолепно готовит даже такие простые блюда, как сэндвичи.
— Доброе утро, чэр, — сказал Бласетт, входя в комнату вместе с Шафьей. — Желаете легкий завтрак?
— То же, что и Бэсс, Бласетт. И если на кухне остался маринованный лосось в сметане, то с радостью его увижу в своей тарелке.
— Мы бы хотели поздравить вас с днем рождения, саил, — сказала магарка.
— Спасибо, Шафья. — Я не мог не улыбнуться.
— У тебя сегодня день рождения?! — удивилась Бэсс, когда слуги вышли. — Ну вот! А у меня даже подарка нет…
— Он совершенно ни к чему. Ты давно встала?
— Наверное, с час, — сказала она, задумчиво нахмурив лоб. — Сегодня, в виде исключения, я решила побыть жаворонком. Твоя служанка оказалась добра ко мне, к тому же без всякого страха относится к низшим.
— Шафья особенная.
— Я заметила. Она очень красива.
— И это тоже правда.
Мы позавтракали, почти не разговаривая друг с другом, и только когда я опустошил тарелку, девушка задала мучивший ее вопрос:
— Ты места себе не находишь. Куда-то собрался?
— Следует срочно навестить одного родственника.
— Я с тобой, если, конечно, ты не возражаешь. — Рыжая допила кофе.
— Не возражаю, — после некоторого колебания сказал я, попросту не желая с ней спорить.
— Вот и чудесно! — обрадовалась девушка. — Если я тебя отпущу одного, Данте устроит мне нагоняй. Я обещала ему глаз с тебя не спускать.
— Порой он выглядит куда более заботливым, чем есть на самом деле.
— Ты его плохо знаешь. Данте всегда старается заботиться о своих друзьях. Впрочем, я не хотела бы, чтобы ты считал меня чем-то вроде телохранителя. Это не так. К тому же я предпочитаю быть всего лишь верной помощницей.
— И прекрасной спутницей. Я буду ждать тебя в холле.
Трамвай был похож на железного волка, рассекающего предрассветный сумрак пробуждающегося города. Освещая дорогу с помощью мощного фонаря, он скользил по рельсам, гулко стуча многочисленными колесами, и его звонок дребезжал на поворотах, распугивая побледневшие ночные тени.
155 
