Последние отзывы

  2  

Данте в шутку называет меня затворником и говорит, что теперь, после всего случившегося, я точно должен брать от жизни все, а не чахнуть у себя в норе.

— Спеши жить, мой друг. Спеши жить, — говорит мне это древнее чудовище, как только на него нападает очередной приступ меланхолии.

Я в ответ лишь улыбаюсь, не желая спорить по таким пустякам, и молчу о том, что Данте сам не слишком торопится выезжать из своего дворца куда бы то ни было и называет половину высокородных господ Рапгара не иначе как неотесанными обезьянами. По его мнению, с мартышками могут общаться лишь очень вежливые чэры,^[3] а себя он к таковым совершенно не относит.

— Ты же знаешь, как меня тяготят разговоры о покупке нового рысака, грядущих балах, модных идеях портных жвилья и о том, как господин Н. застал госпожу Н. в объятиях господина А. и какая славная дуэль состоится в грядущую пятницу. У меня такое чувство, что за шесть лет моего отсутствия здесь ровным счетом ничего не изменилось.

Помнится, Данте в ответ тихо фыркнул, и наша беседа угасла, словно пламя веры во Всеединого в сердце чернокожего огана.

Я вдохнул полной грудью чистый сельский воздух. Он пах желтой осенней листвой, парным молоком, старым сеном, жареными каштанами и ночным туманом, который совсем недавно успел раствориться среди деревьев, нарядившихся в ало-желтые одежды.

С детства люблю осень. Это замечательный сезон, пускай он и немного дождлив. По мне, зима излишне холодна, весной с моря дует стылый и влажный ветер, летом приходит одуряющая жара. Осенняя пора — лучшее из всего, что может показать природа. Не слишком жарко и не слишком холодно, небо кристально чистое, и все окрестности, куда ни кинь взгляд, сверкают алым, золотым, оранжевым, желтым, охряным и бледно-синим.

Возможно, я просто эстетствую на пустом месте, а быть может, люблю яркие краски увядания, столь близкого мне с тех пор, как господа из Скваген-жольца так не вовремя заявились за мной в одну из ненастных весенних ночей семь с половиной долгих лет назад.

— Мы опаздываем, — напомнил Стэфан.

Я на ходу вытащил из кармана жилета часы на золотой цепочке, откинул крышку с памятной гравировкой, взглянул на тонкие, сотканные из огня, воды и воздуха стрелки:

— Нет. Времени полно.

— Опаздываем. Если ты не поторопишься, то пропустим скорый и вновь придется торчать час в том кафе, где тебе обычно подают отвратительный пережаренный кофе. А затем будем трястись в вагоне второго класса со всяким отребьем и нюхать паровозный дым, потому что окно опять заклинит.

— Эта неприятность случилась десять лет назад. Давно пора о ней забыть.

— У меня долгая память, молодой человек. Я служил твоему отцу, и деду, и прадеду пять с лишним сотен лет и помню каждый день этой службы.

— Прости, но не в моей власти отпустить тебя на волю прямо сейчас — Я прекрасно чувствую намеки и недоговоренности.

— Да я и не прошу, — пробормотал Стэфан.

Амнис разрывался — с одной стороны, он давно жаждал отправиться в Изначальный огонь, чтобы присоединиться к своим — да чего уж там скрывать — и моим родичам, а с другой стороны, я не помню, чтобы он радовался от осознания того факта, что я когда-нибудь умру. Ведь главное условие освобождения духа из доставшейся мне по наследству трости — смерть последнего потомка в той семье, которой он служит. То есть в данном конкретном случае последний потомок, лучэр Тиль эр'Картиа, — я.

— Ты слышал, о чем вчера говорили в летнем павильоне за пятичасовым чаем? — Старина Стэфан меняет темы так же легко и быстро, как я перчатки.

— Порази мое воображение. — Я прибавил шагу. — О чем, кроме предстоящих скачек, войне, дел в колониях и биржевых сводках, они могут говорить? О том, как помирить сынов Иенала с выходцами из Малозана? Или как выгнать из Пустырей скангеров? А быть может, речь шла о том, что Комитету по рассмотрению гражданства пора жить своим умом и поменьше мозгами мэра? Последний бунт, когда недовольные малозанцы порезвились в Прыг-скоке и разнесли три квартала, а затем полезли в Холмы, нашу городскую управу явно ничему не научил. Я слышал, что ка-га и махоры недовольны тем, как движутся дела с наследованием права гражданства. На мой взгляд, Городскому совету стоит как можно быстрее разобраться с этим делом, если он, конечно, не хочет, чтобы в Дымке и Пепелке действительно были лишь дым и пепел. Фабрики Рапгару пока еще нужны.

  2