128 
Я ничуть не возражаю, чтобы Талер приходил, мне он совершенно не мешает, к тому же, как я уже говорил, в доме полно пустых гостевых комнат, а Полли будет только рада накормить новых жильцов. По ее мнению, здесь слишком скучно и пустынно.
— Чэр эр'Картиа, к вам посетительница. — Блассет вошел с прямой спиной и ледяным лицом.
Он все еще дулся из-за истории с маленьким народцем.
— Кто?! — Я резко обернулся к нему, сразу подумав об Эрин.
— Мяурр. Кошка. Она представилась, но, к стыду своему, я не в состоянии запомнить такое имя с первого раза, чэр.
— Фэркаджамрея?
— У вас великолепная память, чэр, — поклонился Бласетт. — Пригласить ее к вам?
— Будь так добр.
— Сию минуту, чэр.
— Это та самая? Из мышурров? — оживился Талер.
Я, прищурившись, посмотрел на него и совершенно нетактично поинтересовался:
— Тебе не пора? Ты сто лет не был на стрельбище.
— Если ты считаешь, что лучший друг оставит тебя, когда ты полезешь рисковать собственной шеей в логово к торговцу дурью, то ты не знаешь, что такое друзья!
— Я рад, что ты вспомнил о риске. Я лезу во все это исключительно потому, что, как ты знаешь, мне нечего терять. Разумеется, никто не говорит, что я не хочу жить долго и счастливо, но если взвешивать наши жизни на весах…
— Оставь, пожалуйста, свои недалекие теории, — отмахнулся он. — Чья жизнь важнее — умирающего или того, кто не знает, что с ним случится завтра, вопрос пустой и философский. Я на эту удочку не клюну.
— Все, что я затеял, мой друг, это всего лишь моя придурь. Глупая прихоть страдающего от безделья чэра, который стремится найти тех, кто пытался убить меня в моем собственном доме, и с помощью этих господ в красных колпаках — выйти на след Эрин. Девушки, которую я совершенно не знаю и видел от силы двадцать минут. Я не считаю, что тебе надо принимать участие в подобном абсурде.
— Спорю на трестон, что, если я продолжу упорствовать, ты пригрозишь нажаловаться на меня Катарине.
Ответить я не успел, так как вошла Фэркаджамрея в сопровождении Бласетта.
— Добррый день, чэрр эрр'Карртиа, — поприветствовала меня кошка.
— Добрый день, Фэркаджамрея. Это мой друг господин Талер.
Она безразлично посмотрела на Талера, равнодушно-вежливо кивнула.
— Присаживайтесь. Желаете что-нибудь выпить? — предложил я ей.
— Яичный ликерр с мрряутной настойкой в рравных прропоррциях.
Бласетт дернул бровью, удивленный таким сочетанием, но довольно скоро вернулся с высоким бокалом и вручил его мяурре.
— Я нашла прродавца, хоть это и было непрросто.
Мне показалось, что она сдержалась, чтобы не улыбнуться довольно.
— Это очень хорошие новости. Благодарю вас за помощь, — сказал я ей.
— Не стоит благодаррности, чэрр. Я выполнила прриказ старрейшины. Мы мряожем поехать хоть сейчас.
— Чудесно, — сказал я, вставая. — Дайте мне пару минут, чтобы собраться.
Я перестал спорить и пытаться переубедить Талера, как только мы вышли из дома. В конце концов, он взрослый человек, и если ему хочется заниматься ерундой, которая привлекает меня, вперед и с песней. Я лишь предупредил, что, если ему опять продырявят шляпу, новую покупать не буду. Он хмыкнул по своей старой привычке и, засунув руки в карманы плаща, пошел рядом.
Фэркаджамреи не было никакого дела до того, кто меня сопровождает. Она запрыгнула в трамвай, на ходу показав кондуктору жетон, и села в салоне третьего класса, среди многочисленной гомонящей толпы эмигрантов и студентов. Возле Старого парка мяурра вышла, привела нас на набережную, сев на лавочку, потянулась, подобрала под себя ноги и сказала:
— Надо ждать.
Я, не став задавать вопросов, сел рядом, а Талер, у которого вновь началась аллергия, подошел к воде и вместе с мальчишками, детенышами ка-ra и тремя оторвавшимися от дел фиоссами начал швырять камушки в воду, пуская «лягушек». Кошка следила за ним безмятежным взглядом раскосых лиловых глаз, затем сказала мне:
— От него пахнет поррохом.
— Да. Талер любит стрелять.
— Поэтому вы и взяли его с собой?
— Нет. Причина в другом. Если Талер что-то решил, его тяжело переубедить.
— Он похож на нас, — сказала Фэркаджамрея и, поймав мой непонимающий взгляд, уточнила:
— Мряушурров.
Мы вновь замолчали. Стэфан начал что-то бубнить о бездарно растрачиваемом времени, но я попросил его замолкнуть и, подставив лицо осеннему солнцу, закрыл глаза. Было тепло, хорошо, мягко плескались волны, слышались крики чаек и занятых игрой мальчишек, иногда над водой неслись гудки далеких пароходов. Чудесный день, чтобы поехать куда-нибудь за город, подальше от скоплений народа, пожить в свое удовольствие, погулять в тишине и покое, наслаждаясь единением с природой.
128 
