Особенно,... 
37 
Первое испытание машины проводилось в строгой тайне. Помещение клуба было невелико, а народу в него могло набиться так много, что с машиной негде было бы повернуться. Поэтому решили, что испытывать машину будут те, кто ее строил (двенадцать человек). В порядке исключения на испытания пригласили Петю Калача.
После семи часов, по окончании занятий во второй смене, все участники испытания заперлись в помещении клуба. Среди них был, конечно, и Митрофан Фомич. Все столы были вынесены из передней комнаты в заднюю, а из задней комнаты Эдик Лазовский вывез поломоечную машину. Это был блестящий синий ящик на двух велосипедных колесах. Над ним торчал пылесос «Уралец». Машина смахивала на тележку для продажи газированной воды, только кузов ее был значительно меньше.
— А воду так и не приготовили? А ведро для слива воды? — сказал Эдик.
Тотчас несколько мальчишек и Самбо выбежали из клуба и через несколько минут вернулись. Мальчишки принесли четыре ведра воды, а Самбо — пустое ведро, щетку для мытья полов и половую тряпку.
— На всякий случай захватила, — пояснила она.
— Ну-с, торжественный момент наступил. Заливайте воду! — сказал Митрофан Фомич.
Эдик отвинтил крышку бака и налил туда два ведра воды. Завинтив крышку, он сказал:
— Можно начинать, Митрофан Фомич?
— Я думаю, надо предоставить право первого испытания машины инициаторам этого дела, — сказал Дер Элефант. — А? Как вы полагаете?
Ни Заноза, ни Клюквин не поняли, что эти слова относятся к ним.
— Ну, инициатор, иди! — сказала Маша и подтолкнула сестру к машине.
— И ты тоже иди! — сказал один из конструкторов Клюквину.
Оба изобретателя подошли к машине. Но они все еще не верили, что им предоставлена такая честь. Заноза, как всегда в подобных случаях, стояла, прижав растопыренные пальцы к ногам, склонив голову набок, чуть приоткрыв рот. Клюквин сосредоточенно ковырял в носу. Эдик подошел к Люсе.
— Бери наконечник, ты будешь мыть пол, — сказал он и обратился к Клюквину. — А ты будешь возить машину.
Двух человек вовсе не требовалось для работы с машиной: тот, кто мыл пол, мог свободной рукой подтягивать машину к себе. Но сегодня нужно было, чтобы оба изобретателя участвовали в работе.
Заноза схватила двумя руками дюралевую трубу и прижала облицованный резиновый наконечник к полу. Митя Клюквин схватился за поручень, который помогал таскать машину. Эдик Лазовский взял провод, оканчивающийся вилкой, воткнул эту вилку в штепсель. Потом он подошел к машине, повернул краник, пускающий воду, и тронул выключатель пылесоса.
Пылесос завыл. Люся растерялась: она чуть оторвала от пола обрамленный резиной наконечник, и из него полилась струйка воды.
— Три!
— Ну, три его, три!
— Ну, мой же пол, чего ты стоишь!
Вся красная, вся в испарине, Заноза прижала наконечник к полу и начала тереть им доски, выкрашенные масляной краской.
— Моет! Смотрите! Моет! — сразу в восторге закричали несколько человек.
Пол, по которому скользил обрезиненный наконечник, действительно становился чистым и влажным. Только, пожалуй, слишком уж влажным: вода не полностью втягивалась в шланг, часть ее растекалась по половицам.
Самбо накинула тряпку на щетку и стала вытирать ею оставшуюся воду.
— Подтекает, — заметил Дер Элефант.
— И все равно хорошо работает, — возразила Изюмина. — Смотрите: только чуть-чуть протереть, и пол уже совершенно сухой.
Под вой пылесоса заговорили о том, что надо сменить резину на более мягкую, чтобы она лучше прилегала к полу. Эдик предложил:
— А что, если попробовать поролон? Митрофан Фомич, как вы думаете?
Учитель не успел ответить.
— Все! Нашел! — возопил детектив таким голосом, что на него набросились:
— Что ты людей пугаешь!
— Ты что, спятил?
— Что ты нашел?
— Машка! Самбо! Никакого у них сообщника нет! Никакого Четырехпалого! Ты только посмотри, как она трубу держит!
Самбо взглянула на сестру и поняла все. Только четыре пальца Люсиных рук обхватывали трубу. Большие пальцы лежали на указательном и среднем. Поэтому они и не могли отпечататься!
От Петиных воплей Заноза растерялась и снова приподняла наконечник. Вода опять тоненькой струйкой побежала на пол.
— Ну, чего остановилась! — закричали ей. — Давай три!
— Вода же течет! Три! Надраивай!
Заноза опомнилась и принялась надраивать.
37 
