38 
Весь остаток лета мы проработали над вымосткой рва и вколачиванием в дно невысоких острых колышков, чтобы обезопасить себя от медведей. Когда он был готов, мы натаскали самого сухого хворосту, перекинули через ров несколько тонких хрупких жердей и так искусно скрыли свою ловушку, что далее человек мог принять ее за кучу сухих ветвей.
Пришла осень, и мы принялись за огород. Семена удались превосходные. На урожай картофеля и всего остального мы тоже не могли пожаловаться, так что зима не страшила нас. Кроме овощей, у нас были порядочные запасы сушеных ягод и грибов. Вася, напуганный моей болезнью, настоял на том, чтобы собрать и насушить побольше липового цвета.
Довольно далеко от нашего жилья, на берегу озера росла целая купа молодых лип. Уступая непременному желанию Васи, я однажды пошел туда, влез на одно из деревьев и стал собирать цветки. И здесь я обнаружил очень много обыкновенных ульевых пчел.
— Верно, здесь близко есть соление, — подумалось мне, — пчелы оттуда и перелетели сюда, чтобы собирать мед.
Я с какой-то нервной поспешностью стал отрывать липовый цвет и как только набрал небольшую корзинку, опрометью побежал домой и рассказал Васе о своем открытии и предположении.
— Хорошо бы это было, — ответил он, — но только сдается мне, что вы ошибаетесь! Вряд ли кто ходил в этот лес дальше наших рабочих с кожевенного завода, а я ни от кого не слыхал про озеро. Да, наконец, ведь мы живем здесь второе лето. Если бы было здесь поблизости селение, то уж, наверно, к нам забрела бы какая-нибудь баба, охотница до грибов или ягод. А то, что нам следует подсмотреть, в которую сторону летят пчелы, когда наберут соку из цветов, так это верно. Если удастся разыскать улей, так мы заживем царями. Ведь у вашего папеньки за пчелами ходит огородник, мой дядя: у него и колоды поставлены в огороде. Теперь еще не поздно, пойдемте к липам.
Мы отправились, а Вася на ходу рассказывал мне о пчелах.
— На свете, кроме человека, кажется, нет животного умнее пчелы. Как порассказал мне о них дядя, так и сам не рад был! Я просто выйти из пасеки не мог, все за ними подсматривал. Пчелы, которые живут в улье, не все одинаковы. Одни собирают мед и воск — это работницы, другие, побольше ростом, ничего не делают и называются трутнями. Есть еще одна — особая пчелка. С виду она гораздо длиннее пчел-работниц, крылья у нее короче, и собирать мед она не умеет, но зато на ней лежит другая забота. У пчел-работниц детей не бывает, так вот детей-то и заводит эта длинная пчелка и поэтому называется маткой, а другие пчелы так любят и берегут ее, что она живет, точно царица. Кормят они ее самым лучшим медом, слушаются во всем, и если она умрет, то они разбредаются из улья куда попало и сами умирают. Понятное дело, что матка вечно жить не может: так чтобы не пропасть без своей царицы, они выбирают одного из детенышей ее, кормят царской пищей, дают большое помещение и он вырастает совершенно похожим на матку, а все остальные ее детки едят похуже и делаются простыми пчелками-работницами. Если старая матка жива и здорова, когда вырастет молодая, то она никак не хочет уступать ей своего царства и всячески старается извести ее. Той тоже умирать невесело — и они начинают драться до тех пор, пока одна не умрет. Живая остается царствовать. Но иногда, если в улье пчел слишком много, то матки делят между собой пчел-работниц, и одна улетает с этим роем искать нового жилья, а другая остается на старом месте. Вот в это-то время тому, кто ходит за пчелами, зевать уже нельзя! Надо перехватить новую матку и посадить в отдельный улей, — тогда и се подданные поселятся там и станут собирать мед, устраивать восковые соты. Но если этого не сделать, то весь рой улетит в лес, выберет дупло в дереве и устроится в нем на жительство. Забираются пчелы иногда очень далеко от своей насеки: бывает, что летят целый день, на ночь сядут переночевать на дерево, а с восходом солнца подымаются опять. Вот поэтому я и предложил вам поискать задичавший рой. А хорошо бы его найти: сколько меду! сколько воску!
Между тем мы подошли к липам. Пчел на цветках было действительно много. Чтобы узнать, где их улей, мы выбрали одну пчелу и не, сводили с нее глаз, пока она, набрав меду и цветочной пыли, не полетела. Мы пошли вслед, но, к сожалению, довольно скоро потеряли ее из виду. Пришлось возвращаться к липам и начать сызнова. Повторилось то же самое, но мы заметили, что и эта пчелка полетела и том же направления. Мы решили искать улей наугад. Проходив по лесу довольно долго, мы, наконец, нашли очень старую и толстую березу с дуплом. Возле отверстия суетилось несколько пчел.
38 
