32 
Его губы были горячими, влажными, настойчивыми, и она снова, забыв о благоразумии, отдавалась во власть его поцелуя со страстью и самозабвением. Будет ли кто-либо еще целовать ее так, как Эдвард Гарвин? Мужчина, который за какие-нибудь сутки пробудил в ней столько огня?
Но она снова вспомнила о Джоти. Превозмогая разливающийся по телу огонь желания, она оттолкнула его от себя и резко встала.
– Я... пойду к себе, – тяжело дыша, проговорила она, поправляя сбившуюся набок рубаху. – Так нельзя. Сейчас со мной, а до этого с...
Но она вовремя осеклась и, боясь посмотреть ему в глаза, бросилась бегом из гостиной.
Вбежав в спальню, она захлопнула дверь и упала на кровать.
Проклятие! Она опять позволила ему поцеловать себя. И ясно продемонстрировала свою ревность. Этот мужчина настолько овладел ее умом, что она почти не способна контролировать себя в его присутствии...
Она ворочалась в постели, пытаясь устроиться поудобнее, но желанное забвение не приходило.
Часы показывали половину первого ночи.
Она лежала, тупо глядя на светящиеся цифры будильника, когда услышала шаги по коридору, а потом тихий стук в дверь.
Затаившись, она натянула одеяло до ушей и стала ждать, что будет дальше. И услышала, как дверь ее спальни осторожно открылась.
– Джулиана, ты спишь? – услышала она его шепот.
Притворяясь спящей, она старалась дышать ровно.
– Знаю, что не спишь, – снова сказал он уже громче. – Потому что спящие так не дышат.
– А я дышу именно так, – сердито возразила она.
Эдвард рассмеялся, и ей отчаянно захотелось запустить в него будильником.
– Увидимся завтра, Джулиана. Извини, что побеспокоил. Спокойной ночи.
Она лежала и слушала его удаляющиеся по коридору шаги. Наконец, когда шаги утихли, она вздохнула, обняла подушку и ужасно удивилась, когда ее губы нежно прошептали его имя.
7
Джулиану разбудил задорный детский смех за окном. Она пролежала несколько минут, прислушиваясь к нему, и наконец, не выдержав, вскочила с постели и бросилась к окну.
Солнце, выглядывающее из-за гребней гор, блистало ярко и щедро. По лужайке перед домом, хохоча и визжа от восторга, бегала орава детишек. В руках у них были огромные пластмассовые шприцы, из которых они поливали друг дружку синими, зелеными, красными и оранжевыми струями.
Джулиана сначала раскрыла от удивления рот, а потом расхохоталась. Интересно, что это? Какая-то национальная детская забава? Эх, что будет, когда этих разноцветных сорванцов увидят их матери!
А может, это и есть фестиваль, о котором вчера говорил Эдвард?
Она быстро оделась, вышла и в коридоре наткнулась на Эдварда. Она сразу даже не узнала его: его волосы были местами зеленого, местами желтого цвета, лицо, как у индейца, было расписано разноцветными полосами, а рубашка пестрела разводами. Он широко улыбался и был похож на мифического фавна. Джулиана прыснула от смеха.
– Привет! А я собирался будить тебя, – сказал он. – Хорошо, что сама проснулась.
– Вовсе не сама. Меня разбудили дети. Это они так разукрасили тебя?
Она снова захихикала.
– Конечно. – Он взял ее за руку. – Пойдем, нам нужно поторопиться, а то пропустим главную часть фестиваля.
– А кофе? – спросила она, едва поспевая за ним по коридору.
– Нас покормят и напоят, не волнуйся.
Едва они вышли из дому, как дети бросились к ним и принялись щедро поливать из своих бесхитростных устройств. Джулиана завизжала, потом расхохоталась и стала прятаться за Эдварда. Он мужественно принял на себя атаку, а затем вытащил из кармана джинсов несколько пластиковых пакетов с краской и протянул ей.
– Держи. И делай как я.
Запустив руку в пакет, он набрал пригоршню малиновой краски и высыпал ей на голову. Она вскрикнула, но тут же, не растерявшись, швырнула в него горсть синего порошка из своего пакетика и отбежала в сторону. Эдвард бросился за ней и, догнав, поймал за руку и нежно провел зелеными пальцами по щеке. Глядя на них, дети еще больше раззадорились и принялись гоняться то за ней, то за Эдвардом, добавляя узоров на их одежде и телах. Лужайка еще ярче запестрела и наполнилась переливами детского смеха.
Наконец Эдвард поднял руку, угомонил детвору. Потом коротко о чем-то переговорил с ними, и они всей оравой резко снялись и помчались по тропинке. Джулиана остановилась посреди лужайки и, разведя руки и посмеиваясь, стала осматривать свою расписанную одежду. Он подошел к ней.
32 
