109 
— Думаю, это цианид, — любезно пояснил Мещеряков. Спохватившись, он взял висевшее на спинке кровати полотенце и как бы между делом бросил его поверх лежавшего на тумбочке пистолета. — Хотя наверняка это смогут определить только специалисты. Ты привез с собой специалистов, Сорокин?
— Я много чего привез, — глядя мимо него, угрюмо процедил Сорокин. — В том числе и две пары наручников.
— Он грозился меня посадить, — немедленно пожаловался Забродов.
Сорокин медленно повернул голову и вперил в Иллариона тяжелый взгляд красных от недосыпа глаз.
— Гм, — смущенно сказал Забродов и скромно отступил в сторонку.
— Я все-таки не совсем понимаю… — снова подал голос дежурный врач.
Сорокин все так же медленно повернул к нему голову, но доктор, в отличие от Забродова, не стушевался.
— Здесь медицинское учреждение, — заявил он, — я хотел бы понять… Я тоже, — перебил его Сорокин. — Поверьте, я очень не люблю ничего не понимать, а в данный момент именно это со мной и происходит. Что же касается вас… В данный момент мы с вами находимся на месте преступления, и лучшее, что вы можете сделать, это очистить помещение и постараться сделать так, чтобы ваши больные и персонал не путались у меня под ногами.
— Но позвольте!..
— Тише, тише, — вмешался Забродов. Он обнял доктора за плечи и мягко, но настойчиво повлек его к выходу. — Полковник не выспался и очень зол. Пойдемте от греха, а то сейчас он привяжется к вам со своими расспросами. Почему, скажет, в отделении посторонний? Да не просто посторонний, а бандит, наемный убийца… Кто, скажет, пропустил?! Тут, скажет, без взятки не обошлось… Ступайте, доктор, ступайте, а то не миновать нам с вами кутузки.
— А вас-то за что? — взяв тоном ниже, спросил доктор уже за дверью.
— Да уж он найдет, за что, — послышался ответ Забродова.
Мещеряков улыбнулся, а Сорокин бросил на дверь свирепый взгляд.
— Посадить его, что ли, в самом деле? — задумчиво произнес он, ни к кому не обращаясь.
— Ну-с, господа полковники, — бодро воскликнул Забродов, снова возникая на пороге, — насколько я понимаю, лед тронулся.
— Лично я ничего не понимаю, — сказал Мещеряков. — Сначала мы думали, что этот компьютерный воришка действует в одиночку. Но на Аверкина напали уже двое, еще двое были в квартире, а теперь еще и этот…
— В какой квартире? — быстро спросил Сорокин.
— Болтун — находка для шпиона, — заметил Илларион.
— Так, — сказал Сорокин, — так-так-так… Значит, это вы там шарили… То-то же я смотрю, что показания свидетеля отдают водевилем. Шум, гам, тарарам, потом по лестнице спускается какой-то тип, несущий на плечах другого типа, а через некоторое время картина повторяется: опять по лестнице бежит герой, выносящий с поля боя раненого товарища. Я-то думал, что дед просто сочиняет с перепоя. Так вы опять за свое?
— Да мы-то здесь при чем? — огрызнулся Мещеряков. — Кто их просил пугать нас пистолетами?
— Ах, пистолетами! Ну, и где они, эти пистолеты? Мещеряков, которому этот вопрос как-то не приходил в голову, посмотрел на Забродова.
— У меня, — кротко признался тот. — Дома. Целый день ломаю голову, пытаясь сообразить, как бы их половчее сдать родной милиции. Слушай, Сорокин, раз уж мы с Андреем раскололись, может быть, ты распорядишься, чтобы отсюда убрали этого… гм… трансвестита?
— Точно, — поддержал его Аверкин. — Долго он будет тут валяться?
После того, как труп осмотрели, сфотографировали с разных ракурсов, описали, запротоколировали, упаковали в черный пластиковый мешок и унесли, Сорокин решительно поставил на освободившееся место табурет, без спроса уселся на кровать Мещерякова и водрузил на табурет принесенный с собой плоский чемоданчик.
— Ну, — сказал он, — теперь вы будете говорить, а я слушать. И перестаньте водить меня за нос! Я же вижу, что ваша контора здесь ни сном ни духом, и что безобразничаете вы исключительно по собственной инициативе.
— В силу сложившихся обстоятельств, — поправил его Илларион. — Мы безобразничаем исключительно в силу сложившихся обстоятельств… Кстати, а что это у тебя в чемоданчике?
— Оборудование, необходимое для эффективного ведения допроса, — сухо ответил Сорокин, щелкая замками.
— Ой, — сказал Забродов.
— Я больной, — простонал Аверкин, — меня нельзя пытать.
— Я тоже, — присоединился к нему Мещеряков. — Рви ногти Забродову, он здоровый.
109 
