Последние отзывы

  71  

— Семейство? — переспросил Вересов и нахмурился. — Да-а… все нормально.

«Его можно брать, — встрепенулся вдруг внутренний голос. — Сейчас самое время». Откуда ему, этому вечному подсказчику, знать о перипетиях в семье Вересовых? Однако он знал и был настолько убедителен, что Лена поверила ему. Взяла мобильный телефон Вересова и целую неделю раздумывала, как ей к этому подступиться. Потому что, встретив Диму посреди Летнего сада, она почувствовала, что ничего не изменилось, что все так же они на одной волне и все так же он ей нужен, нужен позарез, и другого такого в ее жизни не будет никогда.

Но она так и не позвонила ему.

Долго размышляла, мучилась, но потом все-таки решила: нет, не стоит искушать судьбу.

Она зареклась связываться с женатыми мужчинами. Даже если они находятся в состоянии развода. Вот когда разведутся, тогда милости просим, да и то — лучше после трех лет вновь обретенной холостяцкой жизни. Чтобы уже не было метаний, возвращений в семью и прочей тягомотины. Лене однажды довелось испытать это на собственной шкуре, переживать подобное второй раз она не желала. Даже с Вересовым. Телефонный номерочек она, конечно, выбрасывать не стала — мало ли что, вдруг да пригодится, но убрала его с глаз долой. Может, Дима уже и сменил номер на другой — проверять не хотелось.

Кукушкина сидела хмурая, пауза затягивалась. Надо было вступать, Лене никакой подходящей для разговора темы в голову не лезло. Погода… Ну да, палочка-выручалочка. Да, собственно, почему бы и нет? И она сказала:

— А я попала сегодня под град.

— Да? — недоверчиво проговорила Кукушкина. — Где это?

— На Московском, — ответила Лена. — Просто пурга какая-то.

— Живешь там? — поинтересовалась Кукушкина.

— Нет, к клиенту ездила.

— К клиенту? — переспросила Кукушкина. — А чем занимаешься? Аудит?

— Упаси боже! — воскликнула Лена.

— А что так? — удивилась Кукушкина. — У нас многие в аудит ушли.

— Экономика — не мое, — объявила Лена.

— Не твое, — эхом отозвалась Кукушкина. — И давно это с тобой?

«Издевается?» — подумала Лена. Вроде нет.

— Давно, — сказала она — Почти сразу после универа бросила это дурное занятие.

— И где сейчас? — Кукушкина внимательно смотрела на нее.

— Кадровый консалтинг.

— Серьезно?

— Абсолютно.

— А чем лучше-то экономики?

— Там — люди, — сказала Лена. — А в экономике — цифры.

— А люди что, — спросила Кукушкина, — интереснее?

— Конечно, — рассмеялась Лена. — А ты разве так не считаешь?

— Да я как-то не задумывалась над этим, — пожала плечами Кукушкина.

— Ну ты даешь! — воскликнула Лена. — Вообще-то…

Ну вот, все как обычно — стоило только шагнуть на территорию, где она каждый кустик знает, она уже забыла, что Кукушкина, которая сидит напротив нее, — это именно та Кукушкина, которая испортила ей всю жизнь. Она, конечно, вспомнит об этом, но потом, когда они расстанутся. Вспомнит и взгрустнет. Возможно, даже впадет на некоторое время в депрессию. Но пройдет какое-то время, она встрепенется, и как птица феникс опять возродится к той жизни, которую построила себе, пусть даже в ней и нет никого, кто мог бы разделить с ней радости и горести, то есть Димы Вересова. Да уж, вот так получилось. Надо двигаться дальше. Она и двигается. Такая натура.

Глава 22

Мирошниченко соловьем разливалась о своем бизнесе. Надо же, такая вроде бы простушка, а туда же — за бизнес взялась. И, судя по ее словам, не жалеет, а судя по виду — не бедствует. Просто удивительно, как это у нее получилось? Сколько, она сказала, ее фирма существует? Семь лет. Срок приличный. Кадровый консалтинг… Как это ее угораздило? И рядом не стояло с тем, на что они учились.

— Конечно, мне пришлось получать второе высшее, — сказала Мирошниченко.

— Есть такое образование? — спросила Яна.

— В чистом виде? — поморщилась Мирошниченко. — Нет. Пошла на психфак.

— Куда?

— Туда же, — усмехнулась Мирошниченко. — В универ.

— Очно?

— Заочно. Жить-то на что?

«А муж?» — хотела спросить Яна, но побоялась. Что, если Мирошниченко, дав полный отчет о своей личной жизни, полюбопытствует, как там Вересов? Яна не готова была отвечать на такие вопросы. Правду сказать было невозможно, а врать она бы не рискнула. Мирошниченко всегда отличало потрясающее чутье на чужое вранье. Просто детектор лжи в человеческом обличии.

  71