Особенно,... 
116 
— Хорошо, возможно, я зайду. На часок.
Дама наконец отстала. Не то чтобы он опасался за Соню. Он беспокоился за Надю. Сейчас Сонечка лежит, страдает, а завтра кинется ломать чью-то жизнь. Представив, что будет, Алексей не удержался. И пошел к соседям.
Соня и в самом деле лежала на диване, укрывшись до подбородка пледом. Нос был красный, глаза припухли. Увидев гостя, девушка зло сказала:
— Зачем пришел?
— Твоя мама меня пригласила.
— Ах, мама! — прищурилась Соня. — Не нуждаюсь!
— Ты хотя бы выслушай меня. Во-первых, успокойся. — Вера Валентиновна, вошедшая следом за ним, внимательно прислушивалась к разговору. — Девушка, с которой ты собираешься устраивать разборки, ни в чем не виновата. Ее можно только пожалеть.
— Вы знаете, на ком женится Демин?! — вытаращила глаза Вера Валентиновна.
— Знаю.
— Она что, ваша знакомая? Как ее зовут?
— Надеждой ее зовут.
— Она и на самом деле такая богатая?
— Богатая? — слегка удивился Алексей. Чего он не знает?
— Соня говорит, что Макс из-за денег решил на ней жениться. Из-за шикарной квартиры в центре. И еще там какие-то фамильные драгоценности. Словом, целое состояние! — Глаза у Веры Валентиновны заблестели. — Конечно, деньги, они к деньгам, много их никогда не бывает. У нас с Сонечкой сейчас одни долги. Но Соня такая красивая…
— Мама! Перестань! — взвилась девушка.
— Что я такого сказала?
— Надя Гончарова тоже молода и красива, — сказал Алексей. — Она очень хорошая девушка.
— Гончарова? Ее фамилия Гончарова?
— Допустим.
— А отца ее вы, случайно, не знали? — язвительно спросила Вера Валентиновна.
— Случайно знаю, что его звали Сергей Михайлович Гончаров. Он был директором завода, где-то на Севере. А до того работал инженером. В Москве у него остался родной брат, Аркадий Гончаров. Который неделю назад умер. Да и сам Сергей Михайлович скончался. Год назад. Надя наследует дяде. Отсюда и квартира.
Вера Валентиновна расхохоталась. Алексей не понял, почему известие о смерти двух людей-вызвало у дамы приступ истерического смеха.
— Нет, за это надо выпить!
Не переставая смеяться, Вера Валентиновна пошла к серванту, где за стеклом стояла початая бутылка водки. Дама достала и две рюмки, но налила только себе. Выпила махом и сказала:
— Знаешь, Соня, на ком женится твой Демин? На твоей собственной сестре! На сводной, разумеется. Как тесен мир! Нет, надо еще выпить.
— Мама, ты что, пьяная? Что ты говоришь? — вскинулась Соня. — Какая сестра?
— Этот «северный» инженер, Сергей Михайлович Гончаров, двадцать лет назад приехал в Москву пробивать проект и заодно выяснять отношения с братцем. Побрякушки фамильные они не поделили, представляешь? — возмущенно говорила Вера Валентиновна. — Это от него я тебя родила. А теперь его законная дочка, та, которая Гончарова, такое наследство оттяпала! Квартира в центре Москвы! Драгоценности! Нет, ну ты подумай! Да еще и у моей собственной дочери жениха увела!
— Это нечестно! — закричала Соня. — Ты что, не могла другого кого-нибудь найти? От кого рожать?!
— Сонечка, что ты говоришь? Когда это было!
— И что, теперь мне ей спасибо сказать? Оказывается, я все с ней делила: и отца, и брата, и жениха! Ей все — мне ничего! Да я не знаю, что с ней сделаю!
Соня вскочила и кинулась к дверям.
— Соня! — крикнула Вера Валентиновна. — Ты куда?!
— Отстань от меня! Громко хлопнула дверь.
— Ну и дочка у вас, — покачал головой Алексей. — Вы за ней присматривайте. А то таких дров наломает!
— Нет, ну какая же мерзавка?
— Кто?
— Надя ваша.
— Да Надя-то здесь при чем?
— Нет, ну надо же! — не унималась Вера Валентиновна. И вновь схватилась за бутылку водки.
Алексею ничего не оставалось, как уйти. Вот это водевиль получился! То-то его преследовало ощущение дежа вю. Когда Вера Валентиновна рассказывала про командировочного, инженера с Севера, а Надя потом рассказывала о своем отце. Накладочка вышла. Две сестры, а наследство одно. И что теперь будет?
3
С этого момента Алексея не покидала тревога. Зная характер соседок, он не думал, что они спокойно откажутся от наследства. Пусть даже доказать ничего не смогут, но кровь кое-кому попортят.
Вечером он прогуливался по саду и, заметив Веру Валентиновну, крикнул:
116 
