130 
Через полчаса зал оказался полон – человек двести пятьдесят. Кое-кто курил, негромко переговариваясь в вестибюле и в курительной комнате. Кое-кто спускался прямо в президиум. Нетрудно было догадаться, что эти люди в строгих костюмах работают здесь, имеют кабинеты.
Люди генерала Потапчука старались не выделяться из толпы, хотя наметанным глазом их можно было заметить. Они не стояли на месте, прохаживались. Присматриваясь к находящимся в зале.
Потапчук тоже был в зале. Как он ни пытался отыскать взглядом Глеба Сиверова, это ему не удалось.
«Может, он подойдет попозже?» – решил генерал.
Но Глеб прошел в зал одним из первых. Он стоял за спинами двух высоких женщин. Свой берет он сунул в карман, чтобы освободить руки. Оружие было спрятано недалеко – все тот же его любимый тяжелый армейский кольт в кобуре под мышкой.
Генерал Потапчук оживился лишь тогда, когда, пройдя через фойе, в зале появился доктор Кленов в сопровождении двух офицеров ФСБ. Виктор Павлович был в черном костюме; на его печальном лице читалось недовольство: ученого явно раздражал эскорт.
Глеб с первого взгляда определил, что под черным; пиджаком у Кленова надет бронежилет.
И он внутренне улыбнулся:
«Молодец, Федор Филиппович, уговорил-таки своего подопечного принять хоть какие-то меры предосторожности».
Недалеко от генерала Потапчука, шагах в десяти за Сиверовым, стоял полковник Баталов с сотовым телефоном в руке и с рацией в кармане. Теперь следовало держать ухо востро. В том, что Кленов здесь долго не задержится, Глеб не сомневался.
«Ему Потапчук не позволит!»
* * *
А в это самое время неподалеку, на соседней улице, неприметный мужчина в дешевой болоньевой куртке и в вязаной шапочке присматривался к мужикам, тусовавшимся на крыльце гастронома.
Наконец он выхватил взглядом одного парня, который явно хотел выпить, но не мог отыскать знакомых.
Мужчина подошел к нему и тихо поинтересовался:
– Что, душа горит? Принять на грудь не мешало бы?
Тот тут же оживился:
– А что, можешь налить?
– Могу.
– Так в чем дело?
– Бутылка не с собой, – мужчина развел руками.
– Близко, что ли?
– Да вот, незадача… Понимаешь, я тут киномехаником работаю, в кинопроекторной бутылку заначил… А тут похороны у нас в Академии, ментов понаехало, да и начальник косится… Уже раз меня по пьяному делу поймал. Сам не могу пойти. Вот ключи, пошли, я тебе по дороге расскажу, где бутылка стоит. Возьмешь в проекционной и спустишься, вместе раздавим.
Парень почесал затылок. Предложение было какое-то странное, но вместе с тем, соблазнительное: не каждый день предложат на халяву выпить. А чем он, собственно, рискует?
– Пошли, – решился парень.
Мужчина в болоньевой куртке дошел до угла, но на улицу соваться не стал.
– Вон мой начальник стоит, падла! – он указал на первого попавшегося ему па глаза человека в строгом черном костюме. – Дальше не пойду. Видишь, лестница металлическая и дверь наверху? Вот ключи, замок легко открывается. А этот от будки. Только не сорвись – скользко, не дай Бог бутылку разобьешь. В левом углу аппаратной колонка звуковая стоит, старая, черная… Снимешь заднюю стенку, там и бутылка. Ну, пошел, что ли!
Парень полез наверх по металлическим ступенькам, а мужчина, проводив его взглядом, резко развернулся и быстрым шагом пошел в глубь квартала. Затем свернул во двор, подошел к трансформаторной будке, спокойно открыв металлическую дверь, прошел внутрь и включил свет. Одну стену в трансформаторной будке занимали рубильники. Сверяясь со списком, мужчина отыскал нужный и положил руку на старомодную черную эбонитовую ручку. Затем из внутреннего кармана достал сотовый телефон, посмотрел на часы.
Тем временем парень, посланный им за бутылкой, уже добрался до самого верха и, опасливо поглядывая на сшивавшегося внизу человека в черном костюме, которого киномеханик представил ему как начальника, сунул ключ в замочную скважину. Дверь поддалась на удивление легко. Парень проскользнул в киноаппаратную и тут же в углу увидел большую черную звуковую колонку, о которой говорил ему мужик на улице. Он подошел к амбразуре, заглянул в зал.
– Точно, похороны, – пробормотал он, увидев выхваченный лучом театрального софита подиум, заваленный цветами, и гроб с покойником. – Ну, вот и выпьем за упокой.
Парень присел на корточки возле колонки и взялся пальцами за картонную заднюю стенку колонки.
130 
