56 
– Хорошо, я перезвоню. Что вам от меня надо?
– Знать то, что вы сказали Смирнову. Думаю, из-за этой информации он и погиб.
Стрессович, естественно, не поверил ни единому слову, сказанному Сиверовым.
– Сиди здесь и ни шагу за дверь, – буркнул он Маше.
– Мне кажется, ему можно верить, – прошептала девушка.
– Ты ни хрена в жизни не понимаешь. Один раз вляпалась в историю, теперь предоставь решать мне.
Кныш и Стрессович заперлись в кабинете, чтобы решить, как им поступить с незваным гостем.
– Я думаю, надо его хорошенько тряхнуть, – решительно предложил Кныш, – он и расколется, выложит всю правду.
– Ты уверен, что он не из ментовки?
– Я пробивал через своих, это не их человек.
– Что ему надо?
– Машка – свидетель, он ее убрать хочет. Стресс подпер голову руками и наморщил лоб:
– Мы его заманим, а потом и… – Стрессович скрежетнул зубами, – все расскажет. Пусть Машка ему позвонит и назначит встречу, там наши ребята его поджидать будут.
Глеб, когда Маша позвонила ему во второй раз, уже понял, что готовится засада, где его попытаются взять. Голос девушки звучал неискренне, чувствовалось, что она поступает против своей воли. Встречу назначили на подъезде к городу, в небольшой шашлычной у Минского шоссе. «Что ж, придется ехать, – решил Глеб. – Дорогу к их гнезду я бы отыскал, но на это уйдет много времени, пусть сами приведут меня туда».
Парень в кожаной куртке, лишь только Глеб вышел на крыльцо ресторана, выключил музыку. Он следил за Сиверовым, глядя в зеркальце заднего вида. Вести преследование парень не умел. Глеба веселило то, как тот пытался действовать – скрытно, в его разумении, но даже самый последний лох и тот догадался бы, что за ним устроена слежка.
Минут за десять до назначенного срока Глеб подъехал к шашлычной. Небольшая стоянка, площадка, выложенная фигурной плиткой, небольшой дымящийся мангал под навесом. Заведение носило недвусмысленное название – «Упоение». Это слово было любовно выведено золотыми буквами на синем фоне, арку увивали гирлянды искусственных цветов. С первого взгляда было понятно, что шашлычная – лишь прикрытие, большого навара от нее быть не может.
Подальше от шоссе, в березовой роще, виднелся железнодорожный вагон, поставленный на фундамент, в нем располагался придорожный бордель. Купленный по случаю вагон как нельзя лучше подходил для этих целей. Шашлычник, веселый кавказец, листом фанеры раздувал уголья. Всего три шампура с большими кусками мяса шипели над угольями.
«Жигули» с горе-соглядатаем остановились на обочине метрах в двухстах от шашлычной, на горке. Глеб не спеша выбрался из машины и поздоровался с шашлычником.
– Водички и кофе можно у вас попить? – заглянул он в глаза кавказцу.
«Нет, он ни о чем не подозревает, его не предупредили, что встреча назначена здесь».
– Мясо мировое, – кавказец обнажил в улыбке все свои зубы, треть из которых были золотыми.
– Я сыт. Можно дорогую минералку, если речь идет о деньгах.
– Садись, – широким жестом пригласил шашлычник, – у меня нет дорогого и дешевого, все имеет свою истинную цену.
Сиверов устроился на скамейке, исполненной в стиле «кантри». Стол из грубых досок настолько был пропитан жиром, что класть на него руки не хотелось. Кавказец побежал к железнодорожному вагону. Глеб, пока тот ходил, вытащил из-за ремня плоскую фляжку с чистым спиртом и положил ее на колени.
Возвращался шашлычник гордо, неся в одной руке поднос с чашкой кофе и бутылкой минералки, накрытой одноразовым стаканчиком, в другой – меню.
– Может, все-таки соблазнитесь? У нас есть из чего выбрать.
– Нет, не надо.
– Все-таки посмотрите, – и шашлычник распахнул меню. – Есть горячее, есть холодное и есть очень острое, – он подмигнул Глебу сразу двумя глазами.
Вместо названий в пункты меню на отдельной странице были вклеены цветные фотографии девушек. Напротив них проставлены имена и клички.
«Аня, Орхидея, Бесенок», – прочел Сиверов, попивая кофе. Он разглядывал местных красавиц.
– Двадцать штук, – гордо сообщил шашлычник, – если обожаете острую экзотику, рекомендую вам Маленького Бесенка, – и он черным от угля пальцем указал на фотографию хорошенькой мулатки. – Губы, посмотрите, какие, чувственные, пухлые! Но она и стоит дорого, хотя «дорого» – понятие относительное. Если есть в кармане деньги, то сотка за сеанс кругосветного путешествия – это сущие копейки. Не прогадаете.
56 
