121 
В углу танцевальной комнаты заиграло трио приглашенных музыкантов. Френсис подошел к Серене и без слов увел ее на танец. Она не возражала — сама мысль о танце с ним приводила в восторг, но его отстраненность охладила ее пыл.
— Я не очень хорошо танцую, — прошептала она. — У меня было мало практики.
— Эти танцы очень просты.
Так и оказалось. Серена обладала природной грацией, в школе она всегда блистала на танцевальных вечерах. И фигуры наиболее простых танцев тут же легко припомнились ей. Она вошла во вкус и с удовольствием предавалась музыке, как вдруг суматоха и шум у дверей заставили ее остановиться посреди танца.
Катастрофа! Вот что немедленно пришло ей в голову.
Что означали этот шум и возбужденные голоса? У нее от страха похолодели руки и ноги.
Кто бы это мог быть?
Дружок Мэтью, появившийся опозорить ее?
А может, один из братьев с кипой мерзопакостных рисунков в руках?
Словно очнувшись от транса, женщина мгновенно сообразила, что застыла во время танца и наверняка все испортила, и приготовилась извиняться перед всеми. Но увидела, что Френсис умудрился вывести ее из ряда танцующих пар. Оглядевшись, она заметила, что гости даже не обратили внимания на суету у входа.
Она сжала руку мужа.
— Что там такое?
— Николас, — едва слышно пробормотал муж и решительно направился с ней прямо к собравшейся толпе. Это оказались красивые мужчина и женщина, окруженные группой Шалопаев. Серена поняла, что это и есть Николас Делани, тот самый, кого Арабелла называла королем Шалопаев.
Испытав столь огромное облегчение, Серена почувствовала, что ее ноги подкосились, и повисла на муже. Впрочем, он, казалось, позабыл о ней, так был поглощен вновь прибывшими. Серена догадалась, что он, должно быть, счастлив повстречаться с другом, но не выглядел счастливым.
— Николас, — наконец выдавил он из себя. — Какого дьявола ты здесь делаешь?
Блондин удивленно поднял брови, но ничуть не обиделся.
— Прослышал о великолепном бале.
— Прямо в Сомерсете?
— Нет, конечно, на Лористон-стрит, где мы остановились.
Николас улыбнулся Серене и разжал ее пальцы на рукаве Френсиса. Завладев ее ладошкой, он галантно поцеловал ее.
— Я надеюсь, что вы и есть жена Френсиса. Вы станете очень ценным приобретением Шалопаев.
— Серена, позволь представить тебе мистера Николаса Делани, который, кажется, снова начал совать нос в чужие дела.
Николас лишь снисходительно улыбнулся.
— Мой лучший друг женился. Я захотел познакомиться с его женой. Кстати, познакомьтесь и с моей.
Серене представили Элеонору Делани, красивую брюнетку, которая поражала безмятежным спокойствием. Неужели ничто не может вывести из себя эту парочку? Как же это, наверно, приятно, с горечью подумала она, когда жизнь течет по раз и навсегда установленному руслу.
Голос Николаса вывел ее из задумчивости.
— Кажется, собираются пары для нового танца? Позвольте мне быть вашим партнером.
Нерешительно переводя взгляд с одного мужчины на другого, Серена позволила увести себя к танцующим.
— Не смотрите так загнанно, — промолвил Николас. — Френсис не сердится на нас.
— Откуда вы знаете?
— Мы знакомы много лет. Но кто-то должен объяснить мне, что здесь происходит. Может быть, это сделаете вы?
— Нет.
Серена тотчас испугалась, что он обидится. Но он сказал лишь:
— Ладно.
Какое-то время они танцевали молча. Он был искусным танцором, хотя и не столь грациозным, как Френсис. Серена поймала себя на том, что пытается разгадать смысл сказанного Николасом. Вот уж невероятно загадочный человек!
Когда они остановились, пока другие пары выполняли очередные па танца, Серена спросила:
— Почему вы сказали «ладно»?
Николас без труда продолжил прерванный разговор.
— Большую часть отношений между мужем и женой лучше хранить в тайне. Но если вам захочется обсудить что-нибудь, вы всегда можете прийти ко мне или Элеоноре. Не обещаю вам готовых ответов, но мы умеем внимательно слушать. Обычно этим отличался и Френсис. Они возобновили свой танец, а когда снова остановились, Серена попыталась защитить Френсиса.
— По-моему, быть внимательным слушателем можно лишь тогда, когда услышанное не затрагивает тебя лично.
— Но разве станешь поверять дела сердечные тому, кому все это безразлично? «О ты, кто смотрит отстраненно на тех, кого я так люблю, ты разве любишь?..» Вы любите его?
121 
