85 
Ахиллес произнес это со своей обычной грубоватой уверенностью, но Катрина прекрасно видела в его глазах вопрос. И прояви она хоть малейшие признаки страха или колебаний, все было бы погублено.
– Ты совершенно прав... идея просто великолепная!
Он улыбнулся и торжественно поклонился ей.
– Ванна ждет тебя, царевна троянская, а потом мы поужинаем тем, что уложила в корзину перепуганная Этния.
Катрина покачала головой.
– Наверное, там парочка бутербродов с мышьяком и еще горшочек рагу, приправленного толченым стеклом. – Она посмотрела на озерцо прозрачной воды, и у нее внезапно пересохло во рту. – А ты все проверил, ты убедился, что там нет никаких скользких тварей, которые, может быть, только и ждут, чтобы меня сожрать?
– Возможно, тебя успокоит слово морской богини?
Удивленная Катрина оглядела маленький, окруженный деревьями оазис.
– А разве твоя матушка здесь?
– Она приходила сюда со мной днем и сама убедилась, что здесь тебе ничто не грозит.
– Похоже, я спала уж слишком долго. Я все на свете пропустила.
Кэт подошла поближе к воде. Она действительно выглядела совершенно безопасной и очень заманчивой. И так приятно было бы наконец хорошенько искупаться...
Ахиллес негромко откашлялся. Катрина оглянулась на него.
– Я постою здесь, пока ты купаешься. Я отвернусь. Тебе стоит только позвать меня, если будет нужно, и я окажусь рядом в то же мгновение.
– А не лучше будет, если ты присмотришь за мной? Что, если меня кто-нибудь схватит и я не успею тебя окликнуть?
Кэт видела, как на лице Ахиллеса сменились разные чувства: желание, и страх, и сильная тяга к ней... Когда Катрина поняла, что страх готов победить, она сказала:
– Почему, кстати, берсеркер не завладел тобой, когда ты спорил с Агамемноном? Разве царь не разозлил тебя очень сильно?
Ахиллеса, похоже, удивил ее вопрос, но он не замедлил с ответом:
– Конечно разозлил. Этот старый подонок всегда меня злит.
– Так почему же берсеркер тобой не овладел? – повторила свой вопрос Катрина.
Ахиллес пожал плечами.
– Наверное, потому, что я давно привык к тому, какие чувства вызывает во мне царь. Я просто напоминаю себе, что это всего лишь Агамемнон и что царь – это не враг, с которым я должен сразиться.
– Тогда почему бы тебе не сказать самому себе, что я – всего лишь Катрина, женщина, которую ты желаешь? Ведь я вызываю у тебя именно такие чувства? И я не враг, с которым ты должен сразиться.
Кэт видела, как в глазах Ахиллеса вспыхнула и тут погасла надежда. Воин покачал головой.
– Нет. Это не одно и то же.
– Может быть, если ты в это поверишь.
Он продолжал покачивать головой.
– Нет. Я не стану рисковать.
– Ладно, а я готова рискнуть. Послушай... ты ведь говорил, что перед тем, как тебя захватывает берсеркер, ты ощущаешь кое-какие признаки его приближения, так?
– Ну да, – неохотно признал Ахиллес.
– Хорошо. Тогда все просто. Садись вон там, в храме. Устройся как можно удобнее. Там в корзине есть ведь вино?
– Конечно.
– Так вот, выпей немного и расслабься. Я буду купаться. А ты будешь наблюдать за мной, чтобы знать: никто меня не ужалил и я не потеряла сознания.
Ахиллес открыл рот, и Катрина вскинула руку:
– Да, я знаю! Джаки частенько повторяет, что мне не хватает рассудительности. Но тебе ее слушать совершенно не обязательно.
– Но ее наблюдения кажутся мне весьма мудрыми, – заметил Ахиллес.
Катрина насмешливо нахмурилась.
– Лучше бы ты не говорил ей об этом. В общем, усаживайся там. Все будет отлично, увидишь.
– А если все-таки нет?
– Если мне покажется, что ты выглядишь странно, что ты начал меняться, – я нажму тревожную кнопку.
Катрина подняла медальон, висевший на шее.
На лице Ахиллеса отразилось сомнение.
– Венера может оказаться занятой чем-то.
– Ну нет, она дала мне слово! К тому же она из тех богинь, что обладают очень хорошим чутьем. Она явится сюда, даже если на самом деле ничего опасного не произойдет. – Катрина вернулась на несколько шагов, подойдя ближе к Ахиллесу, и мягко положила ладонь на его предплечье. – Мы ведь договорились. Ты должен верить в себя и в то, что способен обеспечить мне безопасность, – так же, как я верю в тебя.
– Ты веришь, что со мной ты в безопасности?
Катрина улыбнулась, глядя в израненное, потрепанное жизнью лицо.
85 
