148 
– По-моему, ты еще слишком молода для секса. Тебе пятнадцать лет. Крейгу всего шестнадцать.
– Ему почти семнадцать.
– Тем не менее то, чем вы занимаетесь, незаконно.
– Только не в этой стране.
Миранда забыла, что они были не в Соединенном Королевстве.
– В любом случае ты слишком молода.
Софи изобразила отвращение и закатила глаза:
– О Господи.
– Я знала, что тебе это не понравится, но должна была это сказать, – не отступалась Миранда.
– Ну так теперь вы сказали, – грубо заявила Софи.
– Однако я знаю также, что не могу заставить тебя поступать так, как я сказала.
Софи удивилась. Она не ожидала уступок.
Миранда вынула из вечерней сумочки пакетик.
– Так что если ты решишь не послушаться меня, я хочу, чтобы ты пользовалась этими презервативами. – И она вручила их ей.
Софи без звука взяла. На лице ее было несказанное удивление.
Миранда встала.
– Я не хочу, чтобы ты забеременела в то время, когда мне поручено наблюдать за тобой. – И направилась к двери.
Выходя, она услышала, как Софи сказала:
– Спасибо.
Дедушка зарезервировал в ресторане отеля отдельную комнату для десяти членов своей семьи. Официант ходил вокруг стола, разливая шампанское. Софи опаздывала. Они некоторое время подождали ее, затем дедушка встал, и все умолкли.
– На ужин – бифштекс, – сказал он. – Я заказывал индейку, но она, похоже, исчезла.
Все рассмеялись.
– У нас не было настоящего Рождества в прошлом году, – сказал он более мрачно, – вот я и решил, что это Рождество должно быть особым.
Миранда сказала:
– И спасибо за то, что привез нас сюда, папа.
– Последние двенадцать месяцев были самым худшим годом в моей жизни и одновременно самым лучшим, – продолжал он. – Ни один из нас полностью не придет в себя после того, что произошло в Стипфолле год назад.
Крейг взглянул на своего отца. Вот он, безусловно, никогда не придет в себя. Один глаз его был всегда полузакрыт, и выражение лица было отсутствующее. Он часто, казалось, отсутствовал.
А дедушка продолжал:
– Если бы не Тони, одному Богу известно, как все могло бы кончиться.
Крейг взглянул на Тони. Она выглядела потрясающе в коричневом шелковом платье, оттенявшем ее рыжие волосы. Дедушка был без ума от нее. «Должно быть, у него к ней такое же чувство, какое у меня к Софи», – подумал Крейг.
– Затем нам пришлось пережить этот кошмар еще два раза, – сказал дедушка. – Сначала с полицией. Кстати, Ольга, почему они так ведут допрос? Задают вопросы и записывают твои ответы, а потом пишут нечто такое, чего ты не говорил, в документе полно ошибок и вообще не похоже, что это говорило человеческое существо, а они именуют это твоим заявлением.
Ольга сказала:
– Прокурор любит определенную фразеологию.
– «Я двигался в западном направлении» и так далее и тому подобное?
– Да.
Дедушка пожал плечами:
– Что ж, а потом нам пришлось пережить все сначала на суде, мы должны были сидеть и слушать, что, оказывается, мы не имели права наносить увечья людям, которые ворвались в наш дом, напали на нас и связали. Затем нам пришлось читать все те же идиотские измышления в газетах.
Крейг никогда этого не забудет. Адвокат Дейзи пытался утверждать, что Крейг совершил попытку убить ее, так как наехал на нее, когда она в него стреляла. Это было нелепо. Но какое-то время в суде звучало почти правдоподобно.
А дедушка продолжал:
– Этот кошмар напомнил мне, что жизнь коротка, и я понял, что должен сказать вам всем, какие чувства я питаю к Тони, и не терять больше времени. Нет нужды говорить, как мы счастливы. К тому же мое новое лекарство прошло испытания на людях, будущее компании обеспечено, а я смог купить другой «феррари» и обучать вождению Крейга.
Все рассмеялись, а Крейг покраснел. Он никогда никому не рассказывал о первой вмятине, которую сделал в машине. Об этом знала только Софи. А он все еще чувствовал себя виноватым. Он решил, что признается в этом, когда постареет, когда ему будет лет тридцать или вроде того.
– Хватит о прошлом, – сказал дедушка. – Давайте выпьем. Счастливого всем Рождества.
Все сказали:
– Счастливого Рождества.
Софи вошла, когда подавали первое блюдо. Она выглядела изумительно. Зачесала волосы вверх и надела маленькие висячие сережки. Она казалась совсем взрослой, по меньшей мере двадцатилетней. У Крейга пересохло в горле при мысли, что это его девушка.
Проходя мимо его стула, она нагнулась и шепнула ему на ухо:
– Миранда дала мне презервативы.
От удивления он даже пролил шампанское.
– Что?
– Ты слышал, – сказала она и заняла свое место.
Он улыбнулся ей. У него в запасе были, конечно, свои. Смешная эта тетушка Миранда.
– Чему ты улыбаешься, Крейг? – спросил дедушка.
– Просто радуюсь, дедушка, – сказал он. – Только и всего.
148 
