85 
Берт дышал с огромным трудом, и девушка поняла, что хриплые звуки вызваны воздухом, вырывавшимся из раны на груди. Имоджин молила Бога, чтобы он поскорее принял душу Берта и избавил его от мук.
— Когда я была маленькая, у меня был щенок золотисто-коричневого цвета, и я назвала его Медовой Коврижкой. Когда он вырос, то откликался только на эту кличку. После него у меня остались его дочери, они были хорошими собаками, но не такими, как их отец. Ворбрик, скорее всего, убил или украл их. Исчезли также и все собаки моего отца…
Имоджин подняла голову и увидела Фицроджера, стоявшего в дверях. Он наблюдал за ней. Она приложила палец к губам.
Муж кивнул ей головой, чтобы она вышла из комнаты. Как только Имоджин попыталась освободить свою усталую ладонь из руки умирающего Берта, он сильнее сжал ее. Она беспомощно взглянула на Фицроджера и увидела, как у него от злости сжались челюсти.
— Берт, мне нужно уйти ненадолго. Я вернусь к тебе, я обещаю.
Рука умирающего разжалась, и Имоджин вышла в коридор. Сердце у нее сильно билось в груди.
— Что ты здесь делаешь?
Голос у Фицроджера казался спокойным, но Имоджин почувствовала, что злость кипит в нем. Она не могла понять, почему он так разозлился.
— Я ухаживаю за ранеными.
— Ты никогда не делала этого раньше.
— Мой отец не разрешал мне даже приближаться к ним, и я не думала…
— Может, и я тебе тоже не позволю посещать лазарет.
— Почему?
Имоджин увидела, что он не снял охотничий костюм и не помылся, поэтому она брезгливо сморщила носик из-за запаха пота и крови, исходившего от мужа.
— Тебе необходимо немедленно принять ванну.
— Я так и сделал бы, если бы моя жена была дома и потерла мне спинку.
— Извини, я собиралась вернуться до твоего возвращения с охоты, но мне пришлось задержаться возле умирающего Берта.
— Ты не собиралась оставаться здесь и на ночь?
— Мне кажется, что монахи не разрешили бы мне это. А почему.., ты решил, что я сбежала?
— Да, я так подумал. Ты передала, что остаешься здесь, и не сообщила, когда вернешься.
— Прости меня, я не хотела тебя обидеть. Имоджин это поразило, ведь Тайрон решил, что его жена убежала от него в монастырь.
— Я должна вернуться к Берту, — сказала девушка.
Когда она повернулась, чтобы уйти, Фицроджер схватил ее за руку.
— Я не позволю тебе уйти к Ланкастеру, Имоджин!
— Король обещал графу другую богатую невесту, — сказала она. — Он может сделать то же самое и для тебя.
— Но у той невесты владения могут оказаться не столь близко от моих.
Несколько дней назад они договорились об условиях их союза: его вклад — доблесть и сила, а ее — богатство!
Имоджин продолжила разговор шепотом.
— Он может найти тебе невесту, которая не станет сражаться с тобой в постели.
— Я не боюсь этого, меня пугает только возможность потерять тебя.
Имоджин закрыла глаза, ей стало стыдно.
— Прости меня.
Фицроджер приподнял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Посмотри на меня. Мне придется взять свои слова обратно, Имоджин. Я буду ждать, но если будет необходимо, то мне придется связать и изнасиловать тебя, чтобы не позволить Ланкастеру оспорить наш брак.
Имоджин похолодела от ужаса, но ответила ему:
— Надеюсь, что ты так сделаешь… Я.., я… Она никак не могла собраться с духом и рассказать мужу о своем грехе. Он ощутил ее волнение и сжал ей плечи.
— Ты что?..
— Я поклялась графу на кресте, что мы были.., что мы настоящие муж и жена.
— Тихо, — сказал Тайрон и зажал ей рот. В полумраке было только видно, как блестели его глаза. Имоджин поняла, что он улыбнулся.
— Ты действительно это сделала? Имоджин вырвалась из его рук.
— Нечему радоваться, Фицроджер! Я поняла, что нельзя доверять Ланкастеру, и я не собираюсь отдавать Каррисфорд в руки предателя. Если хочешь, можешь сказать королю, что граф предпочитает союз с герцогом Робертом.
— Мы это знаем.
Тайрон поцеловал ее в губы и сказал:
— Мы уезжаем.
— Нет! Я не поеду! Я обещала Берту…
— Имоджин, подумай сама. Он без сознания, а король желает, чтобы ты скорее вернулась в Каррисфорд. Он ждет, когда подадут ужин, и его надо развлекать.
— Тогда ты езжай и развлекай его, а я обещала Берту вернуться.
Фицроджер закинул Имоджин на плечо и понес на двор. Когда он донес ее до конюшни, то опустил на землю и посмотрел ей в глаза.
— Теперь ты поняла, что я прав? Имоджин сердито оправила юбки.
85 
