135 
– Я взял это у женщины, которая пыталась вертеть нашими обычаями ради своей выгоды и навязать мне в родственники нормандского ублюдка. Больше она вас не побеспокоит.
Эмери воткнул меч острием в землю и оперся руками о рукоять.
– Ты ее убил?
– Это мое право. Позаботьтесь о моей дочери.
– Ты признаешь Фриду?
– Она ребенок лорда, следовательно, моя. Когда я снова верну свои владения, я признаю ее по всем правилам.
– Ты слепец, Гервард, – раздраженно сказала Лусия. – Эта страна завоевана и покорена навсегда.
Гервард сделал движение, как бы охватывая рукой гораздо больше, чем убогую окружающую местность.
– Взгляни вокруг, Лусия, но не просто глазами. У тебя здешняя кровь. Землю нельзя завоевать. Она просто ждет тех, кто ее заслуживает.
Он ловко наклонился вперед и острием ножа выхватил раскаленное кольцо из костра. Пройдя вперед, он встал перед Эмери, держа кольцо между ними.
– В один далекий день я дал тебе женщину, метку на руке и кольцо. Теперь ты отрекаешься от меня?
– Я должен.
– Тогда ты лишаешься всего, что я дал.
С быстротой молнии он приложил кольцо к руке Эмери и прижал его ножом. К тому моменту, как Эмери удалось сбросить кольцо и поднять меч, Гервард отошел к своим и снова взял топор.
– Вырази Матильде мое почтение, – крикнул он, – но скажи ей: сколько бы она ни рожала, ни один из сыновей ее сыновей не будет управлять Англией!
Туман поглотил Герварда и его людей как по волшебству.
Эмери с силой втянул в себя воздух, и Мадлен повернулась посмотреть на его руку. Воспаленная кожа вздулась вокруг выжженного круга посреди отметины. Эмери сжимал больное место рукой, но страдание на его лице было вызвано больше тем, что часть его жизни безвозвратно ушла, чем болью от ожога. У Мадлен не было с собой гусиного жира, поэтому она намочила в воде кусок ткани и перевязала ему рану.
– Ты сможешь сражаться левой рукой? – спросила она.
– До некоторой степени.
– Я бы на твоем месте попрактиковалась, – язвительно сказала она, – потому что, если так будет продолжаться, однажды ты совсем не сможешь пользоваться правой рукой.
Он засмеялся и крепко обнял ее.
– Мы остались в живых! Я сильно в этом сомневался.
– Я ужасно испугалась, но, – сказала она, – я верила в тебя!
Он прижал ее к себе еще крепче.
– Я просто молился. И если тебя интересует, Богу на кресте.
Тут они услышали стук копыт. Мадлен вглядывалась в туман.
– Прошу тебя, Богородица, только не снова…
– Думаю, вернее сказать, надеюсь, что это подкрепление из Йорка.
Так и оказалось. Вильгельм скакал впереди. Его быстрый взгляд мгновенно охватил всю сцену.
– Королева? – спросил он.
– В безопасности и полном порядке, – сказала Мадлен. – Она разрешилась сыном.
Вильгельм усмехнулся:
– Хорошие новости! Принц! Но кто напал на вас здесь?
– Госпатрик, – сказал Эмери. – По ошибке. Он ушел, как только Гервард объяснил ему это.
Мадлен едва успела сдержать себя и не выказать удивления при такой версии, но она понимала, что у Эмери есть на то причины.
– Гервард был здесь? Как давно?
Вильгельм уже поглядывал вокруг, собираясь организовать охоту.
– Недавно, сир. Он обеспечивал безопасность королевы.
Вильгельм хмуро посмотрел на своего крестника.
– Ты слишком любишь его. Что случилось с твоей рукой?
– Ожог.
– Ты больше не носишь его кольцо?
– Нет, сир.
Вильгельм удовлетворенно кивнул.
– Пусть Гервард уходит. Придет день, когда мы встретимся и победа будет за мной. А теперь лучше я повидаю Матильду и сына. – Король бросился в хижину.
– Почему? – только и спросила Мадлен.
Эмери вздохнул.
– Стоило рассказать об истинных намерениях Госпатрика, и Вильгельм охотился бы на него до самой смерти, превращая Нортумбрию в кровавую пустыню. Думаю, не пройдет и месяца, как граф Нортумбрийский упадет на колени, умоляя простить его, и этим все кончится.
– Эдвин тоже?
– Конечно, в особенности если Вильгельм отдаст ему Агату. В этом случае Гервард останется без поддержки и тоже вынужден будет просить о прощении. Тогда, может быть, в Англии установится мир.
Мадлен в сомнении покачала головой:
– Ты такой же безумец, как твой дядя.
– Совершенно верно!
Появился граф Гай в доспехах, одной рукой он крепко обхватил Л усию.
– Такой же сумасшедший, как Гервард, но все же превосходный человек. – Он схватил сына за руку. – Ты сегодня отлично потрудился, Эмери! Но должен тебя предупредить, что кузен леди Мадлен, Одо, утверждает, что ты английский преступник, Золотой Олень.
135 
