47 
Или, точнее сказать, делами его семьи.
Растревоженный этими мыслями, Галеран решил по дороге домой заехать в Бром, к отцу.
Бром и Хейвуд, в отличие от остальных окрестных замков, были окружены не деревянным частоколом, а высокими каменными стенами. Только Хейвуд был построен на природной скале, тогда как Бром возвышался на искусственной насыпи у реки, лучше всякого рва защищавшей его стены. Рядом с Бромом находился хороший брод через реку; оттого замок и был заложен именно в этом месте.
Благодаря местоположению своего жилища хозяин Брома представлял собою грозную силу на севере Англии; но это ключевое положение делало его самого и всю его семью предметом политических интересов.
Отец вышел навстречу Галерану из конюшни с соколом на перчатке.
— Вот теперь ты больше похож на себя, сын! Как тeбе эта красавица? — И он любовно погладил птицу с клобучком на голове.
Галеран спешился; у него на запястье тоже сидел сокол.
— Отличный сокол. Ты уже охотился с ним?
— Еще нет, но скоро буду. — Лорд Вильям вел сына в зал. — Как ты находишь свое поместье? Все ли в порядке?
— Все прекрасно, лучшего и желать нельзя. Заметно, что ты за всем присматривал.
— Да, там нужен был глаз да глаз. — Лорд Вильям посадил сокола на насест, дал ему кусочек сырого мяса и крикнул, чтобы подали эль. — Сам понимаешь, опасно доверять все дела женщине, да и Лоуику на месте управляющего у меня особой веры не было, уж слишком он смазлив. Небось помнишь, как он увивался за обеими твоими сестрами сразу.
— Да, помню. — Галеран устроил своего сокола на другом насесте. — Но, пожалуй, он был бы ничем не хуже любого другого, если б получил земли, которых так добивается.
— Так пусть поищет себе земли где-нибудь еще. Но тут Рауль, взяв у слуги кружку эля, заметил:
— Вопрос лишь в том, захочет ли он искать где-нибудь еще.
Галеран посмотрел на друга с раздражением. Он не имел никакого желания обсуждать этот вопрос, по крайней мере, сейчас.
— Разве у него есть выбор?
— У него здесь ребенок, — возразил Рауль.
— И что с того?
— Ничего. Но только пока жив Галеран.
— Рауль, довольно.
Лорд Вильям шумно отхлебнул из кружки.
— Какой повод Лоуик может выдумать для поединка?
— Для поединка? — сухо рассмеялся Галеран. — Я все-таки еще не сошел с ума, чтобы биться с ним. Нет, Рауль тревожится о других, более верных способах.
—Если только он… — зарычал отец. — Да я вспорю ему брюхо и удавлю его же собственными кишками!
—Сначала придется доказать его вину. А когда человек уже лежит в могиле, иногда проще бывает не тревожить праха.
— Я потревожу, будь покоен!
— Так-то оно так, но меня уж не будет… Сейчас я прошу тебя об одном: дай мне несколько твоих людей, я пополню ими гарнизон Хейвуда.
Все еще хмурясь, лорд Вильям плюхнулся на свой огромный трон.
— Зачем?
— Хейвудский гарнизон много лет не обновлялся, — отвечал Галеран, подойдя к насесту, чтобы погладить беспокойного сокола. — Почти все солдаты родились и выросли в Хейвуде, Конечно, они должны быть верны мне, но могут поддержать и Джеанну, и даже Лоуика, которого знали еще мальчишкой. Ты знаешь, он умеет нравиться людям. Если со мною случится несчастье, я хочу быть уверен, что он не заявит своих прав на замок. Мне нужны люди, которые в случае надобности доставят Джеанну с ребенком к тебе в Бром.
— Чтобы я задушил ее?
Галеран молча приподнял бровь. Отец сокрушенно покачал головой.
— Знаю, знаю. Это моя слабость; я слишком мягок с женщинами. Я был крепче духом, пока не женился на твоей матушке. А теперь, стоит мне помыслить о правильном поведении, как я вижу глаза Мэйбл… — Он вздохнул, посмотрел на Галерана и Рауля. — Берегитесь женщин. Они из нас веревки вьют.
— Раулю это не грозит, — усмехнулся Галеран. — Он сам вьет из них веревки, вяжет любовные узлы, а они знай воркуют.
Лорд Вильям язвительно взглянул на Рауля.
— Даже не надейся, что здесь ты сможешь делать то же самое, сэр. Наши северные женщины слишком благоразумны для ваших франкских забав.
Рауль отставил кружку.
— Если позволите, я проверю, правы ли вы, — и с этими словами устремился наперерез хорошенькой служанке.
— Что? — промолвил лорд Вильям, провожая Payля взглядом. — Что, во имя неба…
Галеран рассмеялся и уселся напротив отца.
— Ничего, отец. Просто Рауль оставил нас вдвоем из деликатности, чтобы мы без помех поговорили о наших делах. Пожалуй, даже ему не под силу соблазнить благоразумную северянку за то краткое время, что мы находимся под твоим гостеприимным кровом.
47 
