Особенно,... 
109 
– Ничего, выдюжим. Мы тоже не пальцем деланные. Верно я говорю, ребята? – бодрым голом спросил капитан у бойцов.
– Так точно! – не очень стройно рявкнули солдаты, обрадованные изменением настроения начальника в лучшую сторону.
– Мы обойдем осыпь справа. Там есть удобная тропа. Я догадываюсь, куда они направились… – Егор посмотрел на Паньшина; тот кивнул, соглашаясь.
Старшина успокоился, и теперь в его желтоватых рысьих глазах остро посверкивал охотничий азарт.
– И куда? – спросил Блинков.
– К Белому озеру. Там есть заимка рыбхоза. Сейчас она, скорее всего, пустует, но в ней есть то, что очень нужно Чагирю – лодки.
– Твою дивизию… – капитан в отчаянии схватился за голову. – Если они пойдут сплавом, нам их никогда не догнать. Как найти, где эти ублюдки выйдут из озера? Чтобы обойти Белое, нам и двух суток не хватит. А за это время они будут за тридевять земель. Хотя… – Он поднял на егеря вспыхнувшие надеждой глаза. – Может, нам повезет…
– И мы тоже заимеем плавсредство, – продолжил его мысль Егор. – Я повторяю – это Чагирь. Ничего мы не найдем. Он готовился к побегу годы, а значит маршрут отработал до мелочей. Поэтому, не будем тратить время зря, пора на тропу. Скоро вечер…
К озеру они подошли уже в потемках. На небе выткался щербатый месяц, но даже при таком скудном освещение вода казалась молоком, налитым в огромную чащу со сколотыми краями. Такой эффект придавали окружавшие озеро обрывистые меловые холмы. Они размывались дождями и сползали в глубокую каменистую впадину, за многие столетия превратившуюся в чудо природы. Вода в озере была прозрачной, рыба в нем водилась самая разная, и когда заканчивался паводок, восхищенный наблюдатель или рыбак мог, как завороженный, часами рассматривать плавающую живность, которая казалась нарисованной серебряными фосфоресцирующими красками на удивительно белом холсте дна. Бывалые таежники поговаривали, что в глубинах озера живут какие-то странные существа, с виду похожие на тайменя, но по ночам выползающие на берег – то ли травку пощипать, то ли поохотиться на мелких земных обитателей. Как бы там ни было, но Белое пользовалось репутацией нехорошего места и на нем рыбачили в основном хакасы-переселенцы, которые из-за нужды соглашались на любую работу.
Заимка представляла собой небольшую бревенчатую избу на сваях. Там же стоял длинный лабаз, крытый дранкой – весьма древнее сооружение, построенное в начале века без единого гвоздя. Остальную часть территории хозяйства занимали столбы с жердями для вяления рыбы. Под навесом были сложены прохудившиеся бочки для засолки, ломанные ящики и несколько тюков смолы. Неподалеку от лабаза, на открытом воздухе, стояла на камнях металлическая бадья, в которой разогревали вар для осмолки лодок.
– Ну? – коротко спросил раздосадованный капитан озабоченного Егора.
Пока солдаты готовили ужин из концентратов, егерь, старшина и Блинков осмотрели заимку и окрестности.
Как и предполагал Егор, от лодок остались лишь воспоминания.
– Две плоскодонки, – ответил он. – К воде их тащили волоком. Все это понятно и было ожидаемо. Худо другое – они забрали НЗ хакасов.
– Лови ветра в поле… – с досадой сплюнул Паньшин.
Блинков промолчал; он так за день умаялся, что у него даже язык не ворочался. Капитан, как и следопыты, знал, что на заимке хранились продукты, не подверженные порче: соль, чай, мука, засоленная в бочке рыба, а также спички и керосин для фонарей. Часть неприкосновенного запаса была закрыта в прочном, окованном металлическими полосами, деревянном ларе на замок – чтобы не добрались мыши и подлая зверюга росомаха, способная не столько сожрать, сколько перепортить. Теперь сбитый замок валялся на полу избы, а ларь стоял с широко разинутым пустым ртом. Беглые зэки добрались и до бочки: часть соленой рыбы они забрали – сколько могли унести, а остальную залили керосином – чтобы не дать возможности подкормиться погоне. Чагирь точно знал – за ним пойдет сам Сатана, а потому особо не обольщался на предмет того, что поисковые группы не выйдут на след беглецов.
– И куда теперь дальше? – спросил обмякший и разомлевший от еды Блинков, когда Паньшин расставил посты на ночь и присоединился к своему начальнику и Егору.
Тот в это время кипятил воду на чай: несмотря на усталость, у него сна не было ни в одном глазу.
Лихорадочное возбуждение, охватившее егеря еще в спецзоне, не отпускало следопыта ни на миг. В этот момент перед внутренним взором Егора стояла тайга – как бы с птичьего полета, и он мысленно тасовал варианты маршрутов, которые мог выбрать Чагирь; только он – другие беглые зэки егеря не интересовали.
109 
