Последние отзывы

  40  

Лола возвела глаза к небу, испустила тяжкий вздох и прослушала запись до конца. Она узнала голос Жоржа Лебуте. Владелец «Праздника, который всегда с тобой» был удивлен и счастлив, что нашел Ингрид Дизель в телефонном справочнике. Действительно ли речь идет о служащей Департамента полиции Лос-Анджелеса? Если да, то он позволит себе проявить настойчивость. Он готов предложить ей весьма высокий гонорар, если она согласится изображать двойника кого угодно по своему выбору на нескольких шикарных вечеринках. О такой возможности вернуться в Калифорнию с незабываемыми воспоминаниями можно только мечтать. «Вот человек, который никогда не отступится от того, что задумал», — решила Лола, слушая конец записи. Одно из двух: либо у завсегдатая ночных клубов и его свояка не особенно близкие отношения, либо господин Монтобер и в самом деле джентльмен. Не исключено, что он элегантным жестом вычеркнул этот случай из своих воспоминаний и сохранил секрет Пламенной.

Следующее сообщение было от Диего Карли. Приглашение на танцы оставалось в силе. В любую ночь, когда она захочет, ей стоит только подать ему знак. Лола поймала себя на улыбке — ну и здоровье у этого чертова мальчишки! — но тут зазвонил мобильный, и она вздрогнула. Звонил Бартельми.

— Я навел справки во всех службах скорой помощи. Раненых с приметами Ингрид не поступало.

— Это уже кое-что.

— Что теперь, шеф?

— Не знаю, что буду делать я, а ты ложись.

— Раз мы на связи, пользуюсь случаем. Получены результаты исследования гвоздя и руки. Я собирался позвонить вам завтра, но раз уж…

— Говори!

— Гвоздь самый обыкновенный. Made in Taiwan, такие есть повсюду. Тут больше ничего не узнаешь. А вот рука принадлежала некоему Артюру Рюфену. Бомж шестидесяти восьми лет, родился в Компьене, умер в Париже.

— На учете состоит?

— Отчасти.

— Нельзя состоять на учете в полиции отчасти. Либо да, либо нет.

— Рюфена задерживали по пустякам. Кражи в магазинах, нарушение общественного порядка по ночам. С годами это случалось все реже. Он жил на улице. В квартале Жемап.

— Возможно, все так и есть, Жером, но вопрос в том, что делала его рука, пробитая тайваньским гвоздем, в холодильнике Ингрид? Постарайся обобщить, пожалуйста.

— Я как раз хочу вам сказать, что бедолага умер от недоедания и плохих условий жизни — несмотря ни на что, это можно назвать естественной смертью, — и что его тело попало в больницу. После вскрытия оно находилось в морге.

— А гвоздь воткнули до или после смерти? Очевидно, после, раз ты говоришь о естественной смерти.

— Ну да, после. Таким образом, кровавые истории с распятием, к счастью, исключены.

Лола снова закурила и принялась расхаживать по комнате.

— Алло! Шеф?

— Да, Жером. Я тут кое-что прикидывала. Давай попробую отгадать. Та больница, ручаюсь, — это больница Святого Фелиция.

— Точно. Это имеет особое значение? Медбрат, в постели которого не находится Ингрид, работает в больнице Святого Фелиция?

— Угадал. В отделении скорой помощи.

— Хотите, мы туда заглянем?

— Нет, я справлюсь сама. Позвоню, когда будут новости.

— Договорились, шеф, — разочарованно согласился лейтенант. — Спокойной ночи.

«Ну да, мой мальчик, — подумала Лола. — Как будто в моем возрасте можно заснуть после таких волнений». Она вышла из массажного кабинета и пошла к авеню Клод-Вельфо. По дороге она размышляла, как ей лучше действовать. И решила идти напролом. Разговорить горячего латинянина, всегда сохраняющего хладнокровие, не так уж сложно. Ей это уже удавалось.

18

По дороге в больницу Лола обнаружила, что наступило полнолуние. Когда она была комиссаром, коллеги опасались вредного воздействия полной луны. Мало того что луна управляла приливами и отливами земных морей. Она порождала волны и в сердцах людей, приливы и отливы у них в крови, расстройства психики. И опаснее всего были весенние ночи.

Хотя в больнице Святого Фелиция пульс действительно бился в ритме внутренних приливов и отливов парижан. Диего и его коллега оказывали помощь мужчине, на которого напали, когда он выходил из ночного заведения. Его правый глаз наполовину заплыл, он сплевывал зубы вместе с кровью, видимо, серьезно пострадали и ребра. И все-таки он продолжал бранить воображаемых обидчиков, а подружка, сама еще не оправившись от потрясения, пыталась его успокоить.

  40