Особенно,... 
44 
— Счас один раз кулаком даст, и будут две мокрые лепешки, чмок-чмок, — наклонившись к князю, обрисовал ему ситуацию ведун. — Тебя зарезать, чтоб не мучился?
— Не-ет! — хрипло попросил правитель.
— Тогда прикажи левую стену ломать. Понял? — Олег поддернул гнома вверх, прижал сильнее меч и даже чуть повел им в сторону. — Ломай левую стену!
— Ессей! — полушепотом крикнул князь. — Я здесь, раб! Внемли! Сломай эту стену.
Великан наклонился ниже, почти к самому трону, утробно гукнул. Повернулся и двумя размашистыми хуками заставил стену содрогнуться. Послышался треск. Совсем не страшный звук, какой-то шелестящий. Монстр гукнул снова, ударил — стена начала медленно и величественно разваливаться на огромные, с деревенскую избу, куски. Огромное количество булыжников посыпалось сверху, часть кусков повалились внутрь зала, по глазам ударил ослепительный свет. Гномы завопили так, словно их ошпарило кипятком, попадали, стали натягивать на головы куртки и накрываться плащами. Князь тоже отпустил меч и прижал к глазам ладони. Ессей шарахнулся назад, мотая головой.
— Уходим! — Олег бросил карлика и, уворачиваясь от валунов, кинулся наружу, ежесекундно оглядываясь на спутниц. — Скорее, скорее!
Тария спотыкалась, с трудом волоча молот. Ведун перехватил у нее оружие, сунул меч себе в ножны и забрал железку у Роксаланы. Знакомый инструмент показался ему более надежной вещью, нежели крохотный ножичек правителя подгорного мира.
— Ходу давайте! — Глаза болели от яркого света, почти ничего не замечали. Однако то, что оставалось позади, было страшнее подпорченного зрения.
— Убей их! Убей их, Ессей! — услышал позади ведун и закрутил головой:
— Сюда!
За сочным, ослепительно-зеленым лугом виднелась лиственная роща, правым краем прижимавшаяся к горному отрогу. Олег погнал спутниц за него, там остановился, переводя дух, выглянул из-за камня. Невдалеке возвышалась бесформенная груда скал, в которой он ни за что бы не узнал бывший тронный зал. Через огромные валуны перебиралось чудище. Теперь оно наконец-то смогло разогнуться и поднялось до высоты девятиэтажного дома. Отсюда, снизу, лицо его стало казаться правильным. Разве только по-прежнему безносым. Великан крутил головой, пытаясь одновременно и смотреть в стороны, и закрывать глаза от солнца рукой. Получалось у него, естественно, плохо — однако монстр вдруг нагнулся, подобрал камень пугающего размера и метнул вперед. Заревел, схватил другой, снова метнул. Многотонные глыбы ударились в луг, заставив горы дрогнуть, покатились по лесу, оставляя широкую просеку. Одна, прежде чем остановиться, раскололась натрое. Ессей взревел, покачался на месте, а затем двинулся вперед, время от времени наклоняясь и проводя головой у земли, — то ли принюхивался, то ли присматривался.
— Сматываемся, — сглотнул Олег. — Как бы не заметил…
Он побежал было по тропинке вдоль скалы, но вдруг сообразил, что это тот самый путь, по которому их вели на поругание, свернул в заросли и стал проламываться сквозь них. Позади послышался злой рев. Очередной монолит, годный для закладки памятника Петру Первому, прошелестел над головой и врезался в гору немного дальше, отбив изрядный кусок.
— Он нас видит! — визгнул кто-то из девушек.
Олег схватил ближайшую за руку, резко повернул влево, пробрался через ивняк и рванул по поляне к сосновому бору. Вовремя: великан швырнул камень почти точно в то место, где они были полминуты назад.
— Молчать, дуры, — еле слышно потребовал он. — Ессей полуслепой, но не глухой.
— Сам кретин! — снова замахнулась Роксалана, но Олег успел прикрыться молотом.
Великан же, метнув в ивовые заросли еще один валун, двинулся туда. Остановился, приглядываясь и прислушиваясь. Взялся за скалу: пару раз ударил кулаками, потом схватился за вершину, раскачал. Посыпались осколки и мелкая труха. Отломав кусочек тонн на пятнадцать, он кинул его за кустарник, второй валун швырнул в сторону бывшего тронного зала, третий — аккурат на бор. Девицы хором вскрикнули, Ессей зарычал, и следующий камень упал метрах в пятнадцати от беглецов.
— Новый отламывает! — Середин кинулся к проложенной предыдущими обломками просеке, домчался по ней до следующего луга, заметно ниже прежнего. Сюда, следуя законам всемирного тяготения, один за другим скатились от соснового бора четыре скалы — только успевай уворачиваться. Бора, кстати, больше уже не стояло — так, отдельные деревца.
44 
