62 
— Не забывай, ты бредила, Ариель. Во всяком случае, я посчитал споим долгом исполнить твое желание, поскольку думал, что в глубине души ты мечтаешь о том же, и поэтому поговорил с викарием. Он поженил нас. Позже я позаботился о специальном разрешении на брак и тому подобных вещах. Мы женаты по закону.
— Но я ничего не помню!
Он ужаснулся панике и страху в ее голосе, возненавидел необходимость лгать, уверять ее в чувствах, которых Ариель не испытывала.
— Ариель, я не мог силой заставить тебя выйти за меня замуж. Но все слышали, как ты сказала «да», когда викарий спросил, берешь ли ты меня в мужья. Трое свидетелей были при этом. Кроме того ты подписала свидетельство о браке. Так что дело сделано.
— Это не может быть правдой.
— У нас все будет хорошо, вот увидишь. Ариель горько усмехнулась.
— Не боитесь, что я убью вас, как прикончила первого мужа?
— Нет. А что, ты действительно… Я имею в виду убила своего мужа?
— Да, — злобно прошипела Ариель, — убила, и вас ждет тот же конец!
Она слишком сильно страдала, и Берк всеми силами хотел помочь ей, совершить чудо, чтобы Ариель улыбнулась.
— Я постараюсь сделать тебя счастливой, Ариель.
— Неужели?
— Зачем мне лгать? Поверь, я люблю тебя. И не смог бы сознательно принести несчастье любимой женщине.
Послышался тихий стук в дверь. Берк нетерпеливо откликнулся:
— Войдите, миссис Ринглстоун!
Пожилая женщина вплыла в комнату, широко улыбаясь:
— О. я так и знала, что сегодня вам будет гораздо лучше, миледи. Его милость заказал такой завтрак, что можно накормить целый полк! Да-да, так он и велел, и я согласна, что…
Но Ариель, не обращая внимания на причитания экономки, уставилась на Берка. Своего мужа. Теперь он ее хозяин, точно так же, как Пейсли когда-то, и будет владеть ею так же безраздельно, как посчитает нужным, и имеет все права обращаться с ней, как пожелает. Перед глазами снова всплыли сцены из того кошмарного сна: Пейсли превращается в Берка, нависает над ней, обнаженный, но уже не бессильный импотент, каким был ее муж. Она видела вещий сон, и вот теперь он сбывается.
Ариель не сознавала, что по щекам текут медленные молчаливые слезы, но миссис Ринглстоун заметила и была так поражена и расстроена, что немедленно осеклась, беспомощно глядя на Ариель.
— Пожалуйста, оставьте нас, миссис Ринглстоун, — мягко велел Берк.
Когда экономка ушла, он обнял Ариель и посадил к себе на колени. Она не протестовала, не произнесла ни слова и, казалось, ушла в себя, отдалившись от Берка, поставив между ним и собой глухую стену. Этого он не смог вынести.
— Скажи, почему ты плачешь?
Она помотала головой, лежавшей на его плече.
— Ты немедленно скажешь мне, Ариель, — приказал он самым злобным голосом, на который был способен, ненавидя себя, но это снова возымело действие:
— Я не сделаю, не сделаю этого!
Она тряслась от страха, ярости и еще чего-то, неизвестного Берку.
— Чего не сделаешь? Отвечай, дьявол тебя возьми!
— Тот ужасный сон, он сбылся, но я не позволю тебе мучить меня, не позволю!
— Расскажи мне об этом сне.
Ей даже не пришло в голову не подчиниться. Берк говорил повелительным тоном, и Ариель беспрекословно повиновалась.
— В ту ночь, после того, как мы снова встретились у Банберри Лейк, я видела сон. Там был Пейсли и другие люди… и все они… хотели… и потом Пейсли превратился в вас, и вы были в моей постели… принудили меня… я не смогла вас остановить. Вы слишком сильны. Неужели не понимаете?
— Понимаю, — спокойно ответил Берк, — понимаю. Но почему я принуждал тебя? Это просто не имеет смысла.
— Вы мужчина!
— Мужчина, который любит тебя!
— Это глупо, не играет роли, и вы лжете! Берк откинул голову и, закрыв глаза, начал осторожно гладить ее руку. Ариель перестала плакать, как она подумала, потому, что слезы означали: крохотная надежда еще жива. У нее же ничего не оставалось. Берк приказал ей прекратить, и она должна повиноваться.
Берку отчаянно хотелось признаться, что он знает правду, но не был уверен, как это воспримет Ариель. Пока с лихвой достаточно и того, что она услышала о венчании — пусть попытается осознать это. Кроме того, Берк понимал, что боится за себя, боится своей реакции, если она сама расскажет о том, что произошло за последние три года. До конца жизни Берк не забудет беспомощной ярости, охватившей его, когда он осознал истину. Его прелестная невинная девочка в лапах этого чудовища!
62 
