63 
Александра поставила поднос на столик и, помогая ему сесть, пояснила:
— Петри улегся в гардеробной с открытой дверью. Я попросила разбудить меня в тот момент, как он услышит, что ты пошевелился. Петри так и сделал. Я принесла восхитительный куриный бульон и теплого хлеба с маслом и медом. Что ты об этом думаешь?
— Я бы женился на тебе, не будь ты моей матерью.
Александра рассмеялась и зажгла свечи.
— Помню, как я в детстве болел. Не знаю точно чем. Но ты всегда была рядом. Я проснулся среди ночи, и ты стояла надо мной со свечой в руке, а распущенные по плечам волосы казались язычками пламени. Ты показалась мне ангелом.
— Я и есть ангел, — снова засмеялась Александра, целуя сына. — Ты выглядишь лучше, и глаза прояснились. А теперь я тебя покормлю.
Она подвинула стул и села рядом с постелью, проследив, чтобы сын доел все до конца. Отложив ложку, Джеймс вздохнул, откинулся на подушки, закрыл глаза и пробормотал:
— Когда я проснулся, первой мыслью было: куда подевалась Корри?
Александра закашлялась.
— Она спасла мне жизнь, мама. Честно говоря, не думаю, что у меня было много шансов сбежать от этой троицы.
— Она всегда была девочкой предусмотрительной, — согласилась мать. — И абсолютно тебе преданной.
— А я и не ценил этого, пока не грянула беда. Представляешь, увидела, как меня похитили, и, не колеблясь, прыгнула на запятки. Можешь ты этому поверить?
— Собственно говоря, да.
Джеймс улыбнулся, не открывая глаз.
— Да, ведь ты и отец всегда горой стояли друг за друга. И ты тоже вскочила бы на запятки, верно?
— А может быть, нагнулась, достала пистолет, который ношу за подвязкой, и пристрелила бы злодеев.
— Думаешь, что рассмешила меня? Нет, я вполне могу представить, что ты палишь из пистолета. — Джеймс вздохнул и потянулся. — И еще перед глазами так и стоит трехлетняя Корри. Такая, какой я впервые ее увидел. Ты держала ее за руку, когда знакомила с нами. Не забуду, как она перевела взгляд с Джейсона на меня, потом снова на Джейсона и тихо выговорила, глядя на меня огромными глазами: «Ты — Джеймс».
— Да-да, она немедленно бросила меня и направилась прямиком к тебе, откинув голову, чтобы получше тебя рассмотреть. По-моему, тебе тогда было десять лет.
— Она ни за что не хотела меня отпускать, а я ужасно смущался. Куда бы я ни повернулся, повсюду была эта маленькая фея. Сидела у моих ног и гладила мои пальцы.
— А помнишь, как Джейсон пытался ее обмануть, уверяя, что он — это ты?
— Она лягнула его. Он погнался за ней, шутя, конечно, но тут она заметила меня и попыталась взобраться мне на колени.
— Джейсон был так уверен, что перенял все твои ужимки. Но ее не одурачишь, — хмыкнула Александра.
— А мисс Джульетта Лоример не смогла нас различить.
— Ах да, Джульетта, — пробормотала Александра, старательно изучая свои поношенные зеленые туфли. — Прелестная девушка, не находишь?
— Да, и танцует хорошо, походка легкая. Кроме того, она замечательно красива. Но беда в том, что это мог быть не я, а Джейсон, и она не увидела бы разницы.
— Пока тебя не было, они с матерью приезжали три раза. Нас не было дома, так что их принимал Джейсон. Он сказал, что Джульетта очень расстроилась, узнав, что он — не ты.
Джеймс обдумал сказанное, поразмышлял недолго: одолела усталость. Он кривовато улыбнулся, пробормотав:
— Спасибо, что не дала умереть с голода. — И легонько всхрапнул.
Александра поцеловала сына, выпрямилась и долго смотрела на него, благодаря Господа за то, что в его жизни была Корри Тайборн-Барретт.
***
— Кто ты?!
— Фредди, милорд, новый грум Шербруков, — пояснил мальчик, выпячивая грудь: настоящий подвиг при почти несуществующем торсе. — Неудивительно, что вы меня не помните при такой-то горячке!
Видя, как горд новоявленный грум своим положением, Джеймс улыбнулся тощему мальчишке в ливрее Шербруков, который не побоялся добраться до Лондона, чтобы сообщить его родителям, где находятся он и Корри.
— Теперь я вспоминаю тебя, Фредди. Почему ты здесь?
— Да я уж больно волновался, милорд. Вот и поднялся наверх убедиться, что вы сумели выкарабкаться, как мне сказали внизу. Все очень довольны, что вы с нами, милорд. Лучшее, что я сумел сделать в жизни, — это отыскать большой дом ваших родичей, сказать, где вы, хотя при этом из меня чуть печень не вырезали. И взгляните только, что из этого получилось! Посмотрите на меня хорошенько, милорд. Ну не шикарный ли вид? Пощупайте эту шерсть! Мягкая, как ребячья попка, милорд.
63 
