26 
Александра застыла посреди коридора и схватила мужа за руку.
— Ты выполнял правительственное поручение во Франции еще до Ватерлоо. Я точно помню, потому что ты пытался скрыть это от меня.
— Та миссия была не особенно опасной. Нужно было вывезти одного из самых ценных шпионов.
— Да, ты сказал именно это, но больше ничего. И Жорж был в это замешан?
— В тот раз я вообще его не видел. Впрочем, может, он держался где-то поблизости.
Он не собирался излагать ей подробности по той простой причине, что та история не имела к нынешней никакого отношения.
— Выкладывай все начистоту, Дуглас.
Но он продолжал колебаться.
— Я даже выучила французский, чтобы защитить тебя, — пожаловалась жена. — Правда, не слишком это пошло мне на пользу.
— Агент Веллингтона сказал что-то насчет неотвратимой мести.
Александру передернуло.
— Так и знала. Именно этого я ожидала после пророчества Непорочной невесты.
Постепенно Дугласу удалось отвлечь ее, хотя и ненадолго. Она все равно запомнит, если он не расскажет ей о той поездке во Францию до сражения при Ватерлоо и обо всем, что там случилось. Ничего, не важно.
Главное, тогда он выжил.
***
Джеймс отправился на Грейт-Литл-стрит по требованию отца, желавшего удостовериться, как выглядит Корри в новых платьях, сшитых горничной из тканей и по фасонам, выбранным леди Александрой, к несчастью, страдавшей полным отсутствием вкуса.
Остановившись у дома двадцать семь, он стукнул в дверь бронзовым молотком в форме львиной головы.
При виде юноши краснолицый дворецкий поспешно отступил.
— Пожалуйста, поскорее, милорд, прежде чем случится непоправимое! Я не знаю, что делать! — тараторил он, панически размахивая руками. Джеймс метнулся мимо, взлетел по ступенькам и распахнул высокие двойные двери гостиной Амброузов. И в ужасе замер на пороге, глядя на Корри, стоявшую посреди комнаты и облаченную в самый уродливый наряд, какой только ему когда-либо приходилось видеть: светло-голубой, с высоким, почти до ушей, обшитым кружевами воротом и рядами оборок по юбке. А рукава! В каждом можно упрятать по пушке! Единственное, что смотрелось неплохо, — ее почти несуществующая талия: должно быть, беднягу заковали в корсет из железа, потому что она, казалось, вот-вот лишится чувств. Девушка рыдала.
Джеймс захлопнул дверь перед носом дворецкого, подскочил к Корри и схватил тонкую руку, выглядывавшую из необъятного рукава.
— Корри, какого черта тут творится?
Девушка вытерла рукой глаза и умоляюще взглянула на него. Одинокая слеза покатилась по щеке и повисла на подбородке.
— Корри, ради Бога, что случилось?
Она глубоко вздохнула, прищурилась и одарила его очередной издевательской ухмылкой.
— Да ничего, дурак ты этакий.
Джеймс стиснул ее плечи и хорошенько встряхнул.
— Что здесь происходит, черт тебя возьми?! Дворецкий дрожит от страха.
— Ладно, ладно, прекрати меня трясти. Если хочешь знать правду, я тренировалась.
Джеймс выпустил ее руку.
— Тренировалась? В чем?
— А тебе обязательно все нужно знать?! Вечно суешь нос, куда не просят! Ну ладно, слушай. Тетя Мейбелла сказала, что мне нужно учиться отпугивать толпы молодых джентльменов, которые будут осаждать меня с предложениями руки и сердца. Она велела мне думать о чем-то грустном, чтобы слезы сами текли. Оказывается, мужчин неизменно трогают женские слезы. Они посчитают, что, отказывая им, я глубоко страдаю. Ну вот, удовлетворен?
Сбитый с толку, Джеймс молча смотрел на нее. Ничего не скажешь, слезы действительно подействовали и на него, и на дворецкого.
— В таком платье тебе не дождаться никаких предложений.
Слезы Корри мгновенно высохли. Губы надменно сжались.
— А тетя Мейбелла говорит, оно очень модное. Твоя мать выбрала ткань и фасон, а горничная сшила.
— В таком случае ты должна знать, что хуже этого уродства ничего быть не может.
Джеймсу хотелось засмеяться, но не идиот же он, чтобы издеваться над беднягой!
— Послушай, Корри, завтра утром мой отец отвезет тебя к мадам Журден, и она все уладит.
— Я в самом деле так ужасно выгляжу?
Иногда правда полезна. Но она может и убить.
— Нет, но пойми, это столица, и здесь одеваются иначе… Взгляни на меня: здесь я не ношу бриджей и расстегнутой рубашки. Видишь, как строго я одет.
— А мне ты больше нравишься в бриджах и расстегнутой рубашке.
26 
