144 
* * *
Он очень боялся, что Рон не поверит. От этой мысли Гарри бросило в жар. Но к счастью, Рон поверил. Сразу и на слово.
— Да верю я тебе, Гарри. Ты бы такого не сделал. Это подлость, поступок в стиле Малфоя, — ответил Рон на его заверения.
Гермиона облегченно вздохнула. Гарри крепко пожал руку друга.
— А я все думал, как же эта мымра переживет поражение Слизерина, — процедил сквозь зубы Рон. — Этот Малфой… Великий инквизитор, блин, так всех наказывал всю эту неделю, что даже тренировки пропускал.
— Да, — сказала Джинни, — а когда появлялся на тренировках, так больше прическу свою поправлял, а не приемы отрабатывал. Я думаю, он на твою «Молнию» рассчитывал, Гарри.
— Ладно, ладно, — с угрозой и решительностью в голосе произнес Рон, — все равно победа будет нашей. Так, ребята, всю следующую неделю летаем сутками, тренируемся, как проклятые. Я не дам этой подлой белобрысой твари повода ухмыляться.
— Мы будем стараться изо всех сил, — подтвердила Джинни.
Вся команда одобрительно закивала.
* * *
Гарри так обрадовался, что Рон и команда ему поверили, что не осознал в полной мере тот факт, что Амбридж назначила ему наказание. Зайдя вечером в её кабинет, Гарри увидел на столе директрисы старое знакомое перо. Напугала! Гарри злорадно посмотрел на табличку «Долорес Джейн Амбридж, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс» и с удовлетворением подумал о том, что настоящий кабинет закрыт, как и тогда, на 5 курсе.
— Что писать? Я не должен был сбрасывать Драко Малфоя с метлы? — уточнил Гарри, садясь за парту.
— Вот именно, мистер Поттер, — Амбридж показала свои мелкие острые зубы.
Гарри пожал плечами и принялся писать волшебным пером. Он чувствовал, что директриса не сводит с него глаз в ожидании увидеть, что Гарри больно. Гарри усмехнулся, как человеку, которому все равно, что с ним происходит. Амбридж сожалела, что она не ведет у Гарри уроки и потому всю прошедшую неделю не имела возможности наказать его. А ждать от учителей назначения Гарри Поттеру физического наказания — нет, с этим Дамблдоровским «отрядом» каши не сваришь. Нужно что-то делать. Решительно и жестко. Гарри изо всех сил старался придать лицу удовлетворенное, даже радостное выражение, словно его заставили в качестве наказания не руку резать, а читать интересную книгу. Амбридж, делающая вид, что поглощена составлением очередного приказа по школе, продолжала следить за Гарри. Она не владела блокологией и выманологией, она не чувствовала, что юноше на самом деле больно. Амбридж была разочарована.
— Что ж, для начала достаточно, мистер Поттер. Первая часть наказания закончена, — вскоре произнесла директриса.
— Уже? — Гарри не удержался от язвительной усмешки, — Так ведь слова ещё не врезались в кожу! Да и крови маловато накапало.
— Дайте-ка сюда вашу руку, — требовательно проговорила Амбридж. Она была зла, но Гарри также ощутил исходящее от неё предвкушение.
Гарри встал из-за парты, подошел к директрисе и протянул руку. Зажившая кожа покраснела и саднила. Амбридж накрыла её повязкой с надписью «Наказан» и прикоснулась к ней волшебной палочкой.
— Повязку не снимать до утра. После педсовета явитесь ко мне в кабинет, тогда и будет закончено ваше наказание.
— Можно уходить? — спросил Гарри.
— Спокойной ночи, мистер Поттер, — сладко оскалилась Амбридж.
Гарри ушел в Гриффиндорскую гостиную.
— Ну как? — поднялась к нему навстречу Гермиона.
— Старое доброе перышко, — ответил Гарри. — Даже не интересно.
— Зато больно, — посочувствовал Рон.
— Вполне терпимо, — пожал плечами Гарри.
На его повязку начали обращать внимания другие ученики. И Гарри это не понравилось. Рука тем временем разболелась не на шутку.
— Я пойду попрошу у мадам Помфри заживляющего зелья, — сказала Гермиона.
Рон бормотал в адрес Амбридж все ругательства и проклятия, какие только знал. Гарри потирал повязку, пытаясь унять боль. Гермиона вскоре вернулась, зажимая в кулаке флакончик с желтоватой жидкостью. Гарри попытался снять повязку, наплевав, что ему за это будет, — рука горела. Но повязка не снималась. Гермиона некоторое время пыталась снять её при помощи разных заклинаний, но ничего не получалось.
— Ладно, жаба, все равно я что-нибудь придумаю, — Гермиона налила настойку на повязку, надеясь, что зелье протечет сквозь ткань, но ткань оказалась непромокаемой.
144 
