74 
— Надо было убить мальчишку, только и всего. Теперь же положение осложнилось.
— Убить? Это никогда не поздно сделать.
— Для начала нужно ещё добраться до цели, — с нажимом напомнил Ксо.
— Доберусь. Место известно, осталось только прибыть туда, осмотреться и...
Любопытствующее повторение:
— И?
Не люблю раскрывать карты заранее, но придётся — судя по настроению кузена, если утаю хоть что-то, он найдёт способ запереть меня подальше от мира. Пока не раскаюсь и не вымолю прощение.
— Я рассчитываю проникнуть в окружение труповода. Ему нужны слуги. Хорошие слуги, из тех, что трудно найти и ещё труднее удержать. А подобравшись поближе, решу, как действовать. Заодно посмотрю на принца.
— С целью?
— Возможно, он изменится после всего случившегося. Если да, попробую ему помочь. Нет... что ж, всегда остаётся предложенный тобой «способ».
«Милорд Ректор» пожевал губами, но возражения в грустном взгляде маленьких глаз так и не появилось.
— Насчёт изменений, Джер: если он не захочет меняться, не встревай. Обещаешь?
— Почему?
— Мы меняем себя сами и никак иначе. Да, иногда пользуемся помощью извне, чтобы чуть-чуть выровнять дорогу, по которой идём. Но прокладываем её мы и только мы. Обещай, что когда увидишь принца и поймёшь, что он не желает ничего исправлять, ты просто отойдёшь в сторону. Согласен на такой вариант?
Я обдумал предложение. Серьёзно и тщательно.
— Договорились. Кстати, а зачем ты вообще тащил его с собой в поместье?
Кузен невесело усмехнулся:
— Его невыносимое высочество ухитрился разругаться не только со старшим братом и сестрой, а и с отцом. Король уже был готов сдать своего отпрыска под опеку коменданта столичной тюрьмы, представляешь? Мне такой расклад не понравился. Сам подумай: знать, претендующая на власть, охотно провозгласит принца-узника мучеником и праведником, вознесёт его лик на знамёна и развернёт настоящую войну. Умеючи можно поднять половину Шема против короля, тиранящего не только народ, но и собственных детей... Его высочество нужно было на время удалить от бурлящей жизни в столице, что я и сделал. А с твоей помощью едва не удалил от жизни вовсе.
— А Кер-Эллид ты выбрал из-за наследника-оборотня?
— Отчасти. Я не придавал значения слухам и толкам, ходящим об этих местах... Однако, насколько мне известно, принц и тут постарался на славу?
— Да. Требуется присмотр направляющего.
— Что ж, — Ксаррон одёрнул кафтан и похлопал ладонями по запылённым полам, — на то имеется Киан. Думаю, он не откажется принять участие в судьбе юного соплеменника.
— Ксо...
— Что ещё? — Кузен настороженно оглянулся на полпути к двери.
— Можно я посмотрю, как всё будет происходить?
— Смотри, — следует великодушное разрешение. — Только будь любезен, сними эту паскудную Вуаль!
— Можешь не стараться прожечь во мне дырку ненавидящим взглядом, я к сим злодействам рук не прикладывал.
Киан промолчал, хотя коротко дёрнувшиеся губы готовы были произнести: «Оно и видно, что не прикладывал».
Куль, обёрнутый сетью — вот на что походил сейчас законный и последний живущий на свете хозяин Кер-Эллида. Радовало наличие густой шерсти: если бы волк получился плешивым, пришлось бы смотреть, как плетёные нити ловчей сети уходят прямо в плоть, и поверьте, подобное зрелище вполне способно лишить аппетита на денёк-другой.
Слуга кузена присел на корточки рядом с молодым оборотнем, стараясь сохранять на лице привычную угрюмую гримасу, однако уголки губ направляющего с каждым вдохом смягчались, не приближаясь к улыбке, а успешно теряя строгость, и вокруг серо-жёлтых глаз начала проступать сеточка добрых морщин. Именно этого метаморфа я боялся в детстве, как огня? Да он во сто крат ласковее моего знакомого шадд’а-рафа! И как раньше-то не замечал?..
Нирмун вздрогнул, одновременно отдёргивая морду от руки Киана и рассчитывая на обратном движении впиться клыками в незащищённую плоть, но старый оборотень, как ему и было положено, угадал намерения молодого и обидно шлёпнул по носу:
— Не дури. Не надо.
И всё. Больше не прозвучало никаких слов. Ни успокаивающих, ни уверяющих в отсутствии опасности, ни обещающих скорое избавление от мучений. Широкая жёсткая ладонь легла на серую шёрстку волчьего лба, и болезненно блестящие глаза облегчённо сощурились. Направляющий начал свою работу.
74 
