129 
Разве только люди так поступают? Ведь я сам...
«Ты вдоволь наошибался, любовь моя, но в конце концов осознал простую истину жизни: нужно научиться быть необходимым самому себе, а уж потом — всем остальным... Тогда любое крушение будет всего лишь расчисткой места под новый дом, более крепкий, более тёплый, более уютный...»
Я закрыл дверь, оставляя некроманта наедине с останками многолетнего труда, в единый миг ставшего бесполезным лишь из-за того, что самонадеянный умник пренебрёг обычаем и не помог душе убитого им парня спокойно отправиться за Порог. В древних традициях есть много странностей и ещё больше глупостей, но все они возникали не на пустом месте и не от избытка воображения у перепивших на гулянке весельчаков. «Милорд» блестяще продумал свои действия, создал средство, позволяющее без особых усилий обзаводиться армиями мертвяков, но не счёл нужным хоть немного изучить законы, по которым живут души умерших... Печально, конечно, зато теперь я могу быть твёрдо уверен: тесной связи между безумцем и тем, кто стремился уничтожить шекку, не существует. Если бы они работали в паре, некроманту было бы известно основное правило подготовки трупа: добиться отсутствия души. Хотя, использование райга в качестве ручного зверька ещё не означает осведомлённость в прочих деталях жизни после смерти.
— Что с ним такое? — робко спросил принц.
— Ополоумел, говоря по-простому. И теперь, боюсь, не представляет интереса как собеседник.
— Сошёл с ума?
— Да.
— Но...
— За это нужно благодарить Марека.
— Если и вправду хочешь отблагодарить, то... помоги мне уйти. Окончательно.
Лицевые мускулы трупа двигались неохотно, но и того, что я видел, хватало для понимания: парню плохо. Вернее, его душе, оставшейся в ловушке почти чужого тела.
— Сейчас?
Совсем тихое пожелание:
— Если можно.
Я кивнул, сложил руки перед грудью, упирая сжатые в кулак пальцы правой в раскрытую ладонь левой, склонил голову и обратился с просьбой к той, что могла меня услышать хоть на краю света:
— Благодетельная госпожа, да будут просторы подвластных тебе земель обширны, а мир на них незыблем, снизойди до путника, страждущего упокоения, прими его в милости своей и одари прохладой последнего поцелуя...
За спиной раздался шелест, похожий на пение шёлковых листьев на ветру, но только когда пришелица выступила вперёд, я понял, что это шуршит всего лишь подол.
Какой глупец дал ей имя Серая Госпожа? Наверное, он и жемчуг назвал бы просто серыми катышками! Кружево сумерек в складках длинного платья, иней морозных узоров на ресницах, серебро весенней капели в косах... И полные неподдельной нежности глаза юной девушки.
Она подошла к Мареку, ласково погладила позеленевшую щёку, приподнялась на цыпочки и коснулась мёртвых губ своими. А миг спустя мир вокруг заполнился музыкой, грустной, как шаги дождя по крышам, но каждый её звук, затихая, уносил с собой сожаления и печали, оставляя в сердце только тихий покой исполненного долга.
— Если бы я знал, что вы так прекрасны, госпожа...
— Стал бы искать со мной встречи? — улыбнулась пришелица.
— Э...
— Конечно не стал бы. И я не стану. И не поцелую, пока не придёт срок.
Она повернулась к принцу, с открытым ртом наблюдающему за пришествием божества:
— Запомни, малыш, с теми, кто не слушается взрослых, случается самая большая беда на свете: они сами не становятся взрослыми. Запомнишь?
— Д-да, госпожа...
— Я проверю. И если нарушишь слово, приду. Но не в гости, в гости я прихожу только к тому, кто умеет приглашать. Вот к нему, например!
Звонкий смех, заполнивший уши, растаял много позже своей хозяйки, лишь когда Мэй с хмурым лицом заглянул в дверь и сообщил:
— Вокруг дома толпятся какие-то люди, и не с пустыми руками. Тебе это интересно?
— Мне это, можно сказать, безумно интересно!
Снаряжённый комендантом отряд? Вовремя. Тем более что мёртвые тела должны быть преданы огню, да и о живых следует позаботиться надлежащим образом.
Сон есть подобие смерти — так утверждают мудрецы, постигшие тайны мироздания. Но спящего никогда не спутаешь с умершим, разве что обморочного, Миррима же весьма и весьма походила на труп: ни малейшего движения, бессильно расслабленные мышцы, потускневшая кожа. И как будто даже остывает... Нет, это уже разыгралось моё истосковавшееся по неожиданностям воображение, а теплота тела осталась почти прежней, лишь немного уменьшившись, как если бы гнома и вправду заснула. Зато в коридоре о сне даже не мечтали:
129 
