Особенно,... 
35 
Барон Косуолд заметил ее раньше Перси. Он низко поклонился ей и протянул руку навстречу:
– Леди Габриела, как хорошо, что вы смогли присоединиться к нам. Мы уже встречались во дворце короля Иоанна. Уверен, вы помните меня.
Габриела не стала отвечать на его вопрос, а просто смотрела на него и молча ждала, когда ей объяснят цель этой встречи.
– Я говорю от имени короля, – заговорил он.
Она подошла к нему, и барон молча проклял дьявольское соглашение, которое заключил с Макенной. И о чем он только думал? Как он мог отдать ее другому? Она стала еще прекраснее.
Пока леди шла в центр двора, все хранили молчание.
Кольм Макхью наблюдал за перебранкой внизу с отвращением и любопытством. Что за глупость спорить о том, кто имеет право говорить первым! Когда крики вдруг стихли, ему стало интересно, что могло послужить тому причиной. И тогда он увидел ее. Она шла с высоко поднятой головой.
Барон Перси нарушил молчание.
– Миледи, я вижу, вы не помните Косуолда, – сказал он, подавляя смех. – Мы тоже с вами встречались, когда вы предстали перед королем Иоанном.
Зря Перси спросил, не помнит ли она о встрече с ним, потому как его ожидал тот же холодный молчаливый ответ, которого удостоился Косуолд.
– И Косуолд ошибается, – продолжил Перси. – Он не говорит от имени короля. Это я говорю от его имени.
Косуолд размахивал документом:
– У меня указ, подписанный королем Иоанном, он вверил в мои руки ваше будущее. У Перси нет никаких прав. Печать подтверждает, что я сейчас главный.
Перси не собирался упускать своего шанса.
– Как водится, барон Косуолд несет чепуху. Поскольку вождь Монро мертв, я решил, что вы вернетесь со мной в Англию, и там король Иоанн решит вашу судьбу.
Косуолд повернулся к Перси:
– Здесь всем известно, что вы задумали. Вы хотите взять леди в жены, не покидая стен аббатства. Но она с вами никуда не поедет.
– Нет, поедет! – вскричал Перси.
Габриела ушам своим не верила. Они что, оба спятили? Ее тошнило от них. Как они могли драться из-за нее так, будто она кусок мяса, брошенный псам? Она знала, что дело не в ней. Нет, все дело в Финнис-Флэт. Обоим баронам нужна эта ценная земля.
Несколько человек из кланов Макхью и Бьюкененов присоединились к вождям и смотрели со стены вниз. Но взгляд Кольма был прикован к женщине, ставшей эпицентром этой бури. Ему было интересно, что происходит у нее в душе. Однако Габриела умела скрывать свои чувства. Ее выдержка и королевское достоинство произвели на него впечатление.
Косуолд хлопнул в ладоши, чтобы обратить на себя внимание. Он повернулся к своим людям и кивнул им:
– Я решу все здесь и сейчас.
Толпа расступилась, и вождь Оуэн Макенна вышел вперед. Он кивнул кому-то. Затем увидел на стене Макхью и Бьюкенена и заметно напрягся.
– Ты посмотри, кто выполз из-под камня, – сказал Бродик. – Это же наш старый знакомый.
– Высокомерная свинья, – усмехнулся Кольм. Барон Перси не был знаком с вождем Макенной.
– Кто этот человек, который смеет вмешиваться в действо?
– Я вождь Макенна, и я согласился взять в жены леди Габриелу и принять ее приданое. Отныне Финнис-Флэт будет называться Долиной Макенны.
Косуолд самодовольно улыбнулся:
– Да, Финнис-Флэт будет вашей.
Наверху Кольм тут же отреагировал:
– Черта с два она будет твоей.
Бродик выпрямился.
– Мы не можем этого допустить. – Он посмотрел на Габриелу и удивился, почему она не протестует против такой наглости баронов. Она польщена или обижена?
Макенна подошел к Габриеле с теплой улыбкой на лице. Она не улыбнулась в ответ. Макенна подумал, что ее переполняют эмоции от такого внимания. В конце концов, она вот-вот станет женой влиятельного вождя. Уж точно более влиятельного, чем покойный Монро. Кроме того, Макенна куда симпатичнее. Женщинам нравятся красивые мужчины. Должно быть, она еще не поняла, какое счастье ей привалило.
– Вождь Макенна и леди Габриела поженятся до конца дня, – объявил Косуолд.
Толпа загудела.
– Макенна, у тебя нет прав на нее. Я Гарольд Монро, и скоро стану вождем клана. Я должен взять в жены эту женщину по праву первородства.
Толпа расступилась, чтобы дать ему дорогу. Габриела узнала мужчину. Он был рядом с разгневанной старухой на похоронах.
Монро подошел к ним, и Макенна бросил ему вызов:
– Ты не первенец вождя Монро. У него вообще не было сыновей. А посему ты не можешь говорить о праве первородства.
35 
