171 
Отчего Фабиан взбесился не на шутку.
Заметив белый «маркиз», он бросается к машине, огибая «бьюик», стреляя по нему на бегу. У Кэллана мелькает догадка: наверное, Фабиан заметил в белой машине новую группу sicarios Гуэро и теперь подбирается к ним. И Кэллан старается прикрыть его, но машина мешает. По ней Кэллан стрелять не решается: вдруг там все-таки посторонние гражданские, а вовсе не громилы Гуэро.
Но теперь пули решетят «бьюик» уже с другой стороны, и краешком глаза Кэллан засекает: это фальшивые «копы Халиско» обрабатывают машину огнем, что заставляет Гуэро и его киллеров скорчиться позади нее; Фабиан теперь может сберечь пули для белой машины.
Парада даже не видит, что подбегает Фабиан. Кардинал смотрит только на сцену кровопролития, разворачивающуюся перед ним. На тротуаре валяются люди, некоторые застыли без движения, другие ползут, волоча за собой ноги, и Парада не может разобрать, кто ранен, кто уже мертв, а кто просто пытается укрыться от пуль, жужжащих в разных направлениях. Высунувшись, он видит молодого парня, лежащего на спине, на губах у него лопаются пузырьки крови, а широко открытые глаза полны боли и ужаса, и Парада понимает: парень умирает, — и начинает выбираться из машины, чтобы облегчить ему путь на небо.
Пабло, его водитель, уцепив священника за рукав, старается затащить обратно, но он сложения мелкого, и Парада легко вырывается, крича:
— Уезжай отсюда!
Однако Пабло не желает бросать священника; забившись поглубже под рулевое колесо, он прижимает руки к ушам. Парада вылезает как раз в ту минуту, когда Фабиан приблизился к машине. Он наводит автомат на священника.
Кэллан видит это.
Вот тупой ублюдок, проносится у него в голове, это ж совсем не тот человек! Кэллан смотрит, как Парада с трудом вытаскивает свое грузное тело из машины, выпрямляется и шагает к Крышечке, видит, как Фабиан, заступив ему дорогу, вскидывает автомат. Вскочив, Кэллан кричит во все горло:
— НЕТ!
Перепрыгнув через капот машины, он мчится к Фабиану, вопя на ходу:
— ФАБИАН, НЕТ! ЭТО СОВСЕМ НЕ ТОТ!
Фабиан обрачивается на Кэллана, и в ту же секунду Парада, схватившись за ствол, пригибает автомат к земле. Фабиан, стараясь поднять, спускает курок, и первый выстрел попадает Параде в щиколотку, следующий в колено, но адреналин бурлит в крови, он не ощущает боли и не отпускает ствол.
Потому что хочет жить. Хочет сильно и остро, как никогда прежде. До чего ж хороша жизнь, как сладок воздух, и ведь еще столько надо сделать! Хочется сделать. Хочется подойти к умирающему мальчишке и успокоить его душу, прежде чем тот умрет. Хочется послушать джаз. Хочется увидеть улыбку Норы. Хочется выкурить еще сигарету, отведать вкусной еды. Хочется в сладкой тихой молитве преклонить колени перед Господом Богом. Но не шагать рядом с Ним, пока еще нет — и потому Парада борется. Он налег на автомат со всей жаждой жизни.
Фабиан ударом ноги в крест отбрасывает священника на машину и выпускает длинную очередь. Пятнадцать пуль разрывают грудь Парады.
Парада ощущает, как вытекает из него жизнь, тело оседает, сползая по дверце.
Кэллан кидается на колени рядом с умирающим священником.
Подняв на него глаза, Парада бормочет что-то, Кэллан никак не может разобрать — что.
— Что? — переспрашивает Кэллан. — Что ты говоришь?
— Я прощаю тебя, — шепчет Парада.
— Что?
— Бог прощает тебя.
Священник поднимает руку сотворить крест. Но рука падает, тело содрогается — он умирает.
Кэллан стоит на коленях, глядя на мертвого священника, а Фабиан, тщательно прицелившись, всаживает еще две пули в висок Парады.
Кровь брызжет на белую машину.
Склеивает белоснежные волосы Парады.
Обернувшись, Кэллан говорит:
— Он ведь был уже мертв.
Не обращая на него никакого внимания, Фабиан тянется к переднему сиденью, вытаскивает кейс и уходит с ним. Кэллан садится и нянчит разбитую голову Парады в руках, плача, точно ребенок, повторяя снова и снова:
— Что ты сказал? Что ты сказал?
Не замечая, что рядом гремит яростная перестрелка.
Ему все равно.
Но Адану — нет.
Он не видит, что Параду убили. Он слишком занят, пытаясь совершить казнь над Гуэро Мендесом. Тот нырнул за «бьюик», осознав, что крупно влип. Двое из его парней уже мертвы, и машина, хотя и бронированная, вибрирует от тучи пуль, бьющих в нее, и явно долго не продержится. Окна уже раскололись, прострелены шины, и вот-вот неминуемо взорвется бак с бензином. Отряд Баррера, переодетый в форму копов Халиско, превосходит его по численности, и намного, а вся эта шутовская бригада мальчишек была клоунадой. Гуэро уже окружили с трех сторон, и если замкнут кольцо, то все — он покойник. Но он ушел бы, счастливый и довольный, если б сумел прихватить с собой Адана и Рауля. Однако теперь вполне очевидно, что это вряд ли удастся, а потому у него сейчас одна цель — убраться отсюда поскорее, на хрен, и попытаться еще раз.
171 
